Ночь душит, калечит и сушит своими объятьями,
Но мне все равно, где всадник мой? Сердце колотится.
Мне без него не летать и с кровати подняться мне
Не получается. Сколько уж лет в одиночестве.
Я для него обернусь быстрокрылою чайкою:
Пенным прибоем крыла до щеки прикоснуться бы.
Черной вороной сидеть за семью печатями.
Серым воробышком в снег, чтоб уже не проснуться мне.
Капля скользит по стеклу, как по лбу испарина,
Сотнями глаз на меня глядит немигающе,
А за окном костяная луна состарена:
Вид у нее источенно-погибающий.
Мне под апрельской луной почти все позволяется:
Быть ожидающей чуда пугливо-бледною.
В день равноденствия все, замирая, меняются
И я вылетаю в окно за апрельскою ведьмою.