Допрос бытия. Клещи, дыба, иголки. Мрачный свод потолка и чадящий фонарь.
Отвечай! Отвечай! Мы затянем веревки! До какой глубины ты простерлося вдаль?
На допросных листах, что написаны кровью, бытие отвергает всю ложь про него.
Мы посыплем тебе, бытие, раны солью! Где, скажи, ты упрятоло сущность всего?
Где твой логос, меон, где архе, где бытийность? Где начало, конец, середина и край?
Изворотливо больно, какая скотина! Бытие просто сволочь, обманщик и дрянь!
Каждый раз снова врет! И в огне, и на дыбе! Может, ложь – это правда и сущность его?
Так как же довериться этой скотине? Не может быть правда ложью всего!
Коль так, берегись! Мы тебя в мясорубку! И теорией струн рассекается плоть.
Разозлило ты нас, бытие, не на шутку! Мы Эйнштейном тебе раздробим эту кость!
Гегель, Максвелл и Кант потирают уж руки. И вонзается в плоть бытия инструмент.
Громок вопль бытия, как сладки эти звуки! Так скорее опишем прекрасный момент!
Ну так что, бытие? Раскололось ты, правда? Ты подельников выдало прямо на раз!
И напрасна была показная бравада, так запишем твои показанья сейчас.
Только что это? Бубер спросил про иное, и ему рассказало ты вовсе не то!
На допросе у Ницше плело ты чудное! Так когда ты расскажешь нам что-то одно?
Или просто молчи – мы сочтем за признанье. Только очень уж ловко на следствии врешь!
И само ты себя обрекло на страданье, потому что мы знаем, где правда, где ложь!
Отвечай, бытие! Отвечай без утайки! Нам наука поможет тебя уличить.
А в ответ просто бред или разные байки. Может, нужно его просто верно спросить?
Может, Хайдеггер нам, бедолагам, поможет? Мы великим вопросом узнаем ответ!
А ответ снова ложь, хотя правда, быть может. Хотя правда… быть может, а может, и нет.
Но ответ бытия бьется эхом вопроса, отражаясь от мрачных, прокопченных стен.
Ведь вопросом пытать бытие невозможно, потому что ответ только эхо в тебе.