Как, близких, молва говорила,
Всего бы и надо-то было,
Его повернуть на бочок,
Тогда б, не запал язычок.
Все, рядом, безумно устали:
И спали, и спали, и спали...
Под утро, вновь зорька бежала,
Но тело уже не дышало.
Как водится, сразу признали.
Теперь, никому не мешал он.
Его фортеля и причуды,
Все дозы, запои и блуды
Списали, за значимость, люди:
Обид нет, и судей - не будет.