не зовёт уж горн,
солнце за горой,
где сидел король,
уж сидит другой.
там где пал солдат
зацвела полынь,
где был славный град
горсточка золы.
не зовёт горнист
уже много лун,
тиш по склону вниз
катится к селу.
пушки стали вдруг
просто оловом,
переплавлены,
слиты в колокол.
мужиков в селе,
чтобы не соврать,
ты возьми их всех
раздели на два.
половина в ров
пала на войне,
остальные сброд
пьяниц да калек.
церковь там была
тесной, как изба,
ровно пополам
стариков да баб.
измельчал мужик
путных не найти,
что смогли нажить,
все несли в трактир.
глубже чем на дне
придорожный сток,
хлеще, чем картечь,
бьёт хмельной настой.
пей, гуляй, резвись,
стой на голове,
пьяный в хлам горнист
пел как соловей.
жадно дул в свирель
перегаром и
скопищу свиней
песню пел про мир.
ты забыл, горнист,
посмотри вокруг -
больше нет войны,
но и мир не тут.
вот живут же те,-
голубых кровей
их бы всех к стене
их бы всех к ноге
вдруг сверкнула сталь,
сняли дверь с петель,
куча тел в кустах,
кровь с дождём к реке.
и шагнул король
в красный водоем ,
красный стяг знамен
уж не за горой...