ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ
ЧЕРМНОЕ МОРЕ
Неси меня моё перо
К истокам многолетий;
Мне говорят: «Оно старо»,
Но в таинстве столетий
Каждый найдёт то, что желал…..
Придёт ли он к победе???
Закрылся занавес и зал
Теперь за всё в ответе.
И снова я бреду туда,
Где под луною яркой
Кружится в праздности беда
В пустыне жгуче-жаркой;
И снова я бреду туда,
Где томных глаз услада
Влечёт и манит у пруда,-
Но в этом ли награда!?
И снова я бреду туда,
Где царь, открывши врата
Ругает праведного брата,
И уползая в никуда,
Он задыхаясь, бродит где-то,
Ему кричат: «Смотри же лето!» -
А он в ответ: «Сейчас зима»,
Слезу роняя покаянья –
В том безысходность, в том страданья,
В том свежесть мудрого ума.
Безоблачность, пустыня, хлад,
Тимпанов шум ранимый;
Мужи и жёны стар и млад
В ночи глухой. Гонимый
Израиль брёл еле дыша,
Крича и восторгаясь,
То приземляясь неспеша,
То бурей извергаясь
Клубясь в пыли в тиши ночной,
Взбивая камни в пот -
Так начинался их исход
В пустыне дикой той.
Прошли Рамсес, Секфор, Ефам.
В ночь месяца Авин –
Благослови отец Авраам –
Путь труден и пустынн.
Вот остановка, лунный блеск
Молчаньем вод пугливый,
Вот шёпот слабый, робкий вспеск,
Тот час в волнах игривый
Уж быстро мчится ветр морской,
Вода кипит. Конец!
Лишь столп один, в нём Бог Отец
Хранил Израиль свой.
Он возносился над землёй:
Днём дымчато-кудрявый
В ночи был огненно-златой,
Прямой и величавый.
Тем временем царь Мернептах -
Египетский правитель,
На полусогнутых ногах
Войдя в свою обитель
К Аммону, идолу, взывал:
Тешеп убого тлел –
Здесь фараон ответ искал
В потоке бурных дел.
«Скажи Аммон что делать мне!?
В кровь воды превратились,
Египет стонет, он во тьме,
Луга кругом покрылись
Въедливой чёрной мошкарой,
Здесь кучи смрадных жаб,
Скот язва весь побила мой.
О, недостойный раб,
Владенье бросивший моё!
Огонь и град как гром,
Посевы саранча кругом
Изъела во гнилье,
Изрыла землю. Воздух – яд
Нет больше уже сил
Смотреть на этот жуткий ад...
В затмении я был!
Ты видишь беды царства Миср,
Нет воли мне молчать,
Иссякла вера, ум не быстр
Что-либо подмечать.
Но первенцы мои мертвы!
И я глаза закрыл.
Не смея я поднять главы
Еврея отпустил….
Я Моисея отпустил
И весь его народ,
Который здесь какой уж год
Исправно мне служил.
Но был обманут я. Во лжи,
Как в памяти свежи
Его слова, знаменья, речь,
И дабы ложь присечь
Решил еврея я вернуть –
Аммон, мне помоги!
Здесь, укажи мне верный путь,
Куда ушли враги!
Он вопрошая звал «Аммон!»
Вновь к идолу взывая,
Пред ним коленопреклонён
Царь думал наблюдая,
Как идол золотом сверкал,
Как идол спал, безмолвно,
Взирая царственно и томно
На клафф, урей – змеи оскал.
Потух тешеп «Вперёд, вперёд!»
Расслабленно мыча
Он простонал «За мной» - шепча –
«Египетский народ».
Кипит уж яд и меч дрожит,
Не дремлет колесница,
Узда стальные рвёт десница
И конь в невинности храпит;
И воин ждёт, натянут лук,
Уже и пыль у ног
Ложась на кисти сильных рук.
Храни Израиль Бог!
И Бог Израиль свой хранил,
Но зло на то и зло…..
Вот Моисею зло вопит:
«Как же так стать могло
Что ты по прихоти своей
Нам голову вскружив
Привёл весь род на берег сей,
Всех нас обворожив.
Да! В рабстве плохо жил народ,
Но там он всё же жил!
Да! Кровью плакал весь наш род,
Но там же дом наш был!
Разве в Египте нет гробов?
Ты нас привёл сюда
Здесь умирать у берегов….
Смотрите все туда!"...
Пи Гахироф, Ваал, Цефон –
Меж ними стан стоит.
За станом с войском фараон
Из колесницы зрит.
Усладой теша себя краткой
Номархов с влюбчивостью сладкой,
Жрецов униженных изменой,
С улыбкой восседая ленной
Ждал неспеша, вино лакая,
Прищурив глаз, рукой махая
Он что-то говорил рабам….
Но море вздувшись к берегам
Неслось как демон, с наслажденьем
Стонало там и с диким рвеньем
Срывало камни скал сыпучих
Роняя пену на песок,
И в гребнях быстрых и могучих
С дождём, грозою бок о бок
Гордыню, злобу, смерть роняло….
И тихо, нежно остывало,
Стегая хладом беглецов….
Мусоля клафф, урей
Царь разрывал покров шатров
Шепча «еврей, еврей».
Но глаз сморила пелена –
Столп дымчатый пред ним:
Не видно как парит волна,
Мир стал совсем чужим.
В оцепененьи ум застыл, -
Уснула плоть его.
Плескалось море, ветр кружил,
И больше ничего.
Но утомлённый тих пророк
От Бога Моисей,
Теряя нити мудрых строк
В среде своих людей
Он в отдалении стоял,
И к Богу тихо вопрошал.
«О, Господи наш! Ты еси
Ты был из рода в род
Прибежище нам, нас спаси!
Прежде лугов и вод,
Прежде горам не быти сим,
Создатися земли
От века к веку, Ты моим
Мой Бог, словам внемли,
Моим терзаемым речам.
Уничиженьям лет
Я вопрошал к Твоим устам,
Зрел в небесах Твой свет,
Когда отставши от всего
Вдыхал я благодать
От просвещенья Твоего,
Тебе ли то не знать
Яко прииде кротость в ны,
Яко трава взойдет,
Яко смирением луны
Луна средь звёзд уснет,
Яко уйдёт болезнь и зло –
Веселья мы полны,
Доколь вдыхаем без вины
Десниц твоих тепло.
Но зло опять у наших ног,
Трава иссохла тьмой.
Прости мя Господи! Мой Бог!
За пыл безумный мой.
Сколь ждать в неведеньи, скажи,
К Тебе взываю я
В объятьи ночи. Укажи.
(Горит глава моя)
Волненьм захлестнул народ
Сердца свои, ума;
Куда идти нам, где проход –
Кругом вода и тьма.»
«Что вопиешь сейчас ко мне? -
Господь уста раскрыл -
В твой жезл, Я, помнишь куст в огне,
Силу Мою вложил.
Жезл подними рукой быстрей,
И на море простри
Владея силою Моей
И море раздели.»
А ночь уж ниже. Тишина,
Упругость звёзд, туман,
Чернеет звёзд голубизна.
Безмолвьем бездыхан
Лишь столп – хранитель вечных благ
Небесностью сиял,
Роняя тьму, для тех, кто наг,
Свет тем – кто в нём дышал.
И Ангел тем столпом владел,
Премудрость изливая,
В нём Господь сладко воздыхая,
Сынов Израилевых зрел.
Вот Моисей взял жезл рукой,
Вот поднял жехл над головой….
В сияньи бурном света
Блеснула вспышкою комета,
О скалы с грохотом разбилась.
«О чудо! Господи свершилось!»
Море вздохнуло, заискрилось,
Водоворотом закружилось,
Несмело пробежала дрожь –
Плетенья волн могучих,
В них разрывая слепо тучи
Вонзает молния свой нож.
И Господь ветер гнал восточный,
И ветер волю ту верша,
Как странник жаркий полуночный
Сначала тихо неспеша,
Вальяжно силою склонившись
Летит, и бурей разразившись
Пески и воды разрывая,
Уже бушует ночь терзая
И у столпа вдруг замирая
Назад несёт погибель вновь;
Там холодеет дико кровь;
Там воды хладом застывая
Волною громче бьют, грозят,
Рыдают, радуют, мертвят
Безумством горького похмелья,
И задыхаясь от безделья
На море Чермном пляс вершат.
И море пуще возгордилось:
Вдруг приподнявшись расступилось;
Открылось дно и ветер стих...:
Могучи волны без движенья,
Проход меж ними (дивно зренье)
Лежит и радует иных.
И двинулся Израиль в море,
И в море Чермное вошёл,
И столп его чрез море вёл
Сияя в огненном дозоре.
Скрипел песок, ступня шуршала,
Лавина непослушных тел
Радея в страхе замирала
Когда стена водой дышала –
Застыв, закончив беспредел.
Меж тем Египет сладко спал –
Печален образ описанья;
Кто как уснул – сидел, стоял,
Кто в колеснице возлежал
Без звука, без сознанья;
Лишь одинокий стук меча,
И треск упавших стрел
С изнемождённого плеча
Терзал тех мест предел.
Роса упала с колесниц,
Светило встав теплом
Сорвало маску сна с ресниц,
И пробежав лучом
По гривам дремлющих коней,
Встревожило людей.
Но крик царя: «еврей, еврей!»
Как гром потряс войска.
И снова вскинута рука
Туда, где был проход
Под сводом золотистых вод:
«Вперёд египетский народ.
Удача ждёт, близка!».
Они стремительно неслись
Безвольны и упруги.
Колёса рвались с пылью ввысь,
И давя на подпруги
Пыль замирала и клубясь
Кружила, оседала
И вновь кружилась, звала, гнала
Под солнцем ярким веселясь
Вперёд взбесившихся коней,
Вскружённых гривой воронёной,
Седлом, мечом, стрелой калёной,
Звуком отброшенных камней
И видом моря:, волн дыханье,
Проход меж зыбчатостью стен
И ветра дерзкого рыданье –
Этот морской ужасный плен
Пугал и ранил мышц упругость,
Но кони сильною рукой
Пугаясь пальцев мёртвых грубость
И ослепляясь белизной
Столпа роняющего дымку,
Стоящих справа, слева волн,
Неслись со всадником в обнимку –
Проход уже телами полн….
Упруга жаркая десница,
Стрелой несётся колесница –
Морская застит пыль глаза.
Израиль стонет, плачет, воет –
Египта дикого гроза;
Копыто дно морское роет….
Рыдай изгнанник безутешно,
Земля близка, а дальше свет.
К брегам беги глумитель спешно:
Песнь услаждающе поэт
Роняет на листки несмело,
А между тем, а между делом
Великий в новизне народ –
Воли Божественной хранитель –
Египта боль и победитель
Спеша бежит меж хладных вод.
Их спины беглый ветер греет,
Но конь усталостью храпит;
Их ноги сводит, сердце млеет,
Но пуще фараон вопит;
Уже занесена десница,
Уже натянут гибкий лук,
Стрела меж пальцами ложится
Обезумевших сильных рук….
Но море кончилось, граница
Беглец последний берег чтит,
Стрела уже к нему летит,
Но к морю жезл протянут спешно:
Ждёт в ожиданьи Моисей….
Проснулись волны, безмятежно
Вздохнув сонливостью своей
Вмиг задрожали расслабляясь
Окутав стены пеной брызг,
Ругаясь, страшно возмущаясь,
Вкруг издавая громкий визг
Обрушились на войско грозно:
Сомкнулись стены пенных вод,
И то, что всплыло, осторожно
Унёс лихой водоворот.
Был фараон, войска его –
И нет уж боле ничего.
И слышно было над волной
Из глубины морской
Рычанье зверя, стон и вой
Сокрытые водой.
А Господь далее спешил.
И дальше столп блаженно плыл.