Это я, молодого, голодного в тебе мальчика, превратила в задумчивого и томного мужчину, брата и отца.
Это я, из тебя кутящего и бездомного слепила мудрого и достойного. Из тебя раздольного сделав мужественного и любимого.
Это я, из немого и скромного, обратила тебя в уверенного, знающего, неголословного.
Это я, твоя Гиперборея и Шамбала, что в объятиях сомкнула, и твоё сознание – объяла. Это я, как роза, что в саду сердца твоего отцвела.
Ибо чувствовала я, что есть в тебе сила и чистота, ведь моё чутьё на полотна человеческих душ – явственней соколиного зрачка.
Это я, дала тебе света и тепла, подобрала слова, как незримая актриса, закулисная раба.
Это я, разожгла угольки, когда в кратерах твоего нутра
Не было ни трепета, ни огня. И ты меня этим костром сжёг до тла…
Это я, храму твоему дала иконы и колокола, но ты не пустил меня, в построенный храм, грешницей браня.
Это твоя броня, претерпела пытки варварства и зла, но не нашла сил простить меня…
Это я, осела туманом у порогов твоего холма, это я, была тебе предана и верна, как Египецкая жрица, отправляющаяся за своим фараоном туда, где кромку земли поработила мгла.
Это я, обещавшая тебе быть вместе и в минуты, когда тоска, мучает мускул каждого души островка
И в моменты, когда от счастья хочется благодарить небеса.
Это я, понимавшая тебя, даже тогда, когда ты забывал символы и произношение родного языка. Это я, чувствующая тебя досконально и наверняка.
Это я, не знающая, кроме твоего порога никакого иного земли уголка…
Это я, как грешник, просящий исповеди у святого отца, жду разговора с тобой, не вымолить тебя, ни с глаз, ни с сердца,
В моей груди после тебя достаточно свинца. Но я приложила все усилия, но ты так и не простил меня.
Из меня тебе нет возврата и меня в тебе нет конца.
Но обида на меня, выше тебя, подлеца.
Если гордость для тебя сильнее любви – значит я, так и не смогла воспитать в тебе мудреца…
И горечь слёз осушила мышцы моего лица. Значит, мне остаётся упустить то, что не сберегла.
Мысли о тебе – моя тюрьма и в ней я пожизненный каторжник и я жду, когда отбуду срок и вновь буду счастлива. С другим. Сполна.
Это я, дала тебе в болезни и хлеба и костыля, и сала и пирога, это я, как река, омыла твои берега,
Но однажды ты попросил,
Чтобы я утекла…