Август 1977 года. Я еду в крытом кузове грузовика вместе со своим возлюбленным и ещё одним молодым человеком. Для меня - это романтическое приключение, для ребят - командировка по Южной Киргизии. Они - топографы. Они едут обмерять земли дальнего киргизского совхоза, расположенного в горах Памиро-Алая, в посёлке Терек.
Природа - неописуемо красива! Для меня, жительницы среднего Поволжья, эта бесконечная серпантинная дорога, высоченные древние горы, ущелья, заросшие диким виноградом, арчой и прочими диковинными растениями, бурно несущаяся на глубине река, - всё это, вместе взятое, - диковинно, загадочно, словно я оказалась в одной из сказок, прочитанных в детстве. Добавьте к этому мою молодость, безрассудство, изумительный климат, влюблённость... "Коктейль Молотова!" Плоды подобных взрывов в юности, как правило, приходится расхлёбывать всю оставшуюся жизнь...
... Остановка в горном ущелье, на берегу дивной реки Тар. Купаться - невозможно: вода - ледяная, растаянный лёд, стекающий в эту бурную речку через все ущелья, встречающиеся на её пути, с окрестных гор. Но в эту августовскую киргизскую жару (за сорок градусов...) омыться в этом прохладном потоке - огромное удовольствие! Черпаешь ладонью прибрежный песок... О, диво: на ладони - серебряный песок! Жидкое переливающееся серебро сверкает на солнце, стекает у меня с ладоней и, вернувшись в свою родную стихию, вновь несётся вдаль. Так вот почему река так сверкает в солнечных лучах! А небо! Оно - высокое-высокое, голубое-голубое! И - никаких звуков окрест, кроме шума несущихся вод...
Мы приехали. Село Терек находится на плоском участке среди горных вершин. Мой друг показывает мне открывшуюся перспективу на гористом горизонте: "А вот там, километрах в 15-ти, - граница с Китаем!.."
Приезд машины с русскими топографами - большое событие для местных жителей. Нас облепили любопытные, очень загорелые, просто прокопчённые, ребятишки. Женщины в национальных одеждах с любопытством наблюдают за нами поодаль. Самый большой интерес для всех представляю, как ни странно, я. Меня разглядывают как диковинный экзотический экспонат. Да это и понятно: во мне им странно всё. И распущенные белокурые волосы, накрашенные глаза, расклешённые брюки, приталенный батник... "Мужчина", да и только! Отношение ко мне соответствующее - как к мужчине. В прямом смысле. Дом, около которого мы остановились, - самый лучший в посёлке. Это - дом местного старосты. Нас проводят в дом, в мужскую половину (и меня - тоже...). Женщины и дети - на другой половине, выглядывают из-за занавески. Гостевая комната поразила меня своим убранством, потому что такого количества домотканых ковров я не видела более никогда и нигде: ковров не было только на потолке... Кроме ковров, другой мебели в комнате не было. За нашей спиной красовалось замечательное произведение искусства - ковёр с вытканным гербом Киргизской ССР.
Нас усадили на пол по периметру комнаты. Киргизские хозяева сели рядом с нами. В комнату вошёл мальчик с кувшином воды, другой мальчик нёс тазик с полотенцем. Они обошли всех гостей по очереди, поливая каждому на руки. Потом принесли угощение – очень ароматный горячий суп с огромным куском мяса в каждой тарелке. Кстати, там не тарелки, а всегда только пиалы. Потом подали плов на большом блюде, который все, кроме меня, с удовольствием ели руками. А я уж как-то обходилась ложкой… Потом подали зелёный чай с облепиховым вареньем. И то, и другое, и третье я пробовала первый раз в жизни. Всё было необыкновенно и вкусно. Мой друг долго не признавался, из чего был сварен суп, но потом всё же «раскололся» - из конины… Чай мне подливали и подливали, пить я уже просто физически была не в состоянии, но и отказаться было неловко. Заметив мой «перебор», друг шепнул мне на ухо, что надо просто перевернуть пиалу вверх дном, что и будет означать: «Ша! Я напилась! Мерси боку!..»
Помню, мы плескались в ближайшем ущелье под маленьким водопадиком, который лился, пылился и дымился миллиардами солнечных, обжигающих льдом, капелек… Несмотря на сильную жару, долго под этим ледяным дождём не выдержишь.
Далеко-далеко в прошлом сейчас этот водопад, эта дивная река Тар, гостеприимные киргизы, мой друг, ставший первым моим мужчиной и отцом моего старшего сына, но которого он так и не растил… С высоты прожитых лет оценивается по-другому всё мое юное безрассудство и беспечность, но… из песни слова не выкинешь!..
А серебристая река Тар не прекращает свой бег: всё также резво, не в пример нам, слабеньким и быстро устающим с возрастом людям, бежит себе и бежит между горными склонами, щедро орошая все окрестности, даря прохладу и утоляя жажду растений, птиц, животных, людей, посверкивая в лучах жаркого киргизского солнца…