Как в тумане лицо моей бабки.
Тихий голос пустынно далёк:
— Не ходи, ради Бога, без шапки.
Потеплей застегнись, голубок.
Эвон ветер какой, послушай, –
Все окошки дождём просе́к.
Помни, внучек, застудишь душу –
Будешь маяться век…
Тех дождей измочалились прутья.
Скорбный голос, как травы, пожух.
На житейском тревожном распутье
Белозубо на мир гляжу.
Только что-то – нет-нет – и нарушит
Полудетскую радость мою.
Застудил я, наверное, душу,
Голубиную душу свою…