Гляжу я на рассвет в Ишиме
Плывут, как льдины, облака,
Вдруг про события большие
Сорвется слово с языка.
Я памяти открою створки
Над головою реет стяг…
Острог уже построил Коркин,
Серьезный бронзовый казак.
Ершов еще летит на санках
С веселой горки на реке,
С безруковскими мужиками,
Мечтает только о «Коньке»…
И Луполова на пороге
Родных целует – мать с отцом,
Идет Прасковья по дороге,
За славы будущим венцом.
И прасол плачет у забора,
Его еще колотит дрожь...
Ограбленный ишимским вором,
Поставлен пьяным им на нож.
Такие слышу отголоски,
Никольской ярмарки шумы...
Стихию русской жизни плотской,
Среди красавицы – зимы.
И вдруг раздался грохот сечи,
Словно гроза , повстанцев крик:
- Как в воробьев, по нас картечью,
Стреляет метко большевик!
Не знаю я, откуда помню,
Писать в стихах своих горазд,
Про шаг ишимских батальонов,
Что отправлялись в Сталинград.…
Таким вот был Ишим вчерашний,
Как улей, полон был вокзал...
В нем про Останкинскую башню
Никитин пацаном мечтал…
На снимке: Памятник Прасковье Луполовой в городе Ишиме. Фото из Интернета