Мой талисман в душе был и живет.
Душа жива и жив мой талисман.
Он гранями в душе моем,
средь бела дня, и ночи, и в туман.
Закрою я глаза и реченька звенит,
которая чиста стеклянно, холодна.
Исток ее от снежной белизны вершин,
и дно ее прозрачно, камнями полна.
То камни от лучей сверкают ярко
и даже боль глазам от них.
Те камни называются подарком
вулканическим, не юных, древних.
Здесь молодые горы, их гряда.
Здесь Становой хребет порядком.
Сейчас промышленников страда,
Добыча золота, как "лихорадка".
Чисты здесь были речки и ключи,
Охотник и турист при виде замолчит.
Здесь рвы, траншеи и овраги, леса нет,
ни гор, холмов, долин и марей, цвет
пропал навечно, навсегда - долина.
Гибель всех живых и вод стремнина.
Ни птиц, ни рыб, ни бабочек, стрекоз,
на глади Зейской лишь торнадо гроз.
Сверкает так, как в преисподней ада,
пучками молний и разрядом мощным.
на миллионы киловатт и страшно взгляду,
что хочется бежать оттуда срочно!
И по тайге прорублен лес, где трассы,
отвалы, щебень, трактора, машины.
Ржавеет брошенный металл, матрасы,
промышленников мусор и солярка, шины!
А море Зейское, как кладбище тайги.
В Венеции навечно лиственные сваи,
а здесь торчат, как иглы, помоги,
пройти, найти кильватер, проплывая.
Не рублен лес, гниет на сотни лет,
на створе черепа зверей, людей несчастных.
И что же это? Дайте людям вы ответ.
Водохранилище и БАМ, и прииски злосчастны!
Проплывая на моторной лодке в верховье Зеского водохранилища на севере Амурской области вы встретите поверхность, из которой торчат черные верхушки затопленной лиственницы. Из истории строительства Венеции, вы знаете, что лиственница в воде становится крепче металла и брони. Кладбище из лиственницы рукотворно. Строители искусственного моря не удосужились вычистить лоно моря. Тайга не вырублена, не убраны были даже кладбища, строения заброшенных домов затопленных деревень и сел. Вода пришла, размыла берега с лесом и теперь вода состоит из этих деревьев, как густой суп. Их так много, что старожилы не советуют нырять, купаться и даже заводить мотор на лодке. Плыть надо, приподняв мотор, чтобы не наткнуться на коряги и верхушки деревьев. Они под водой сцеплены ветвями крупными и скрутились в непрорубаемые узлы, как прочные канаты. Судоходство там невозможно. Есть местами проходы чистые, но каждый день меняет картину и надо быть начеку.
На поверхности тайги не лучше.
Вся тайга вырублена, прочерчена трассами, по которым мчатся день и ночь машины.
Около речек,ключей стоят заброшенные временные строения, разлита солярка, мазут, бензиновые лужи, валяются металлолом, сломанные машины, иногда в топи марей можно усмотреть затопленные тяжелые вездеходы, трактора, почти новые, но достать их практически невозможно - кругом марь и речка вместо дороги. Золотодобытчики все это оставляют, не убирают, не культивируют, почвы не восстанавливают. Хотя их руководство бодро рапортуют наверх, что все в порядке, они все делают для страны и народа. На деле это алчные, беспринципные люди и для них главное - это прибыль, деньги.
Животных в радиусе 300 километров (они так ведут себя в тайге) вокруг себя они истребили, нет косулей, на исходе лоси, изюбр, занесенный в Красную книгу, в тех местах вообще исчез. Нет рыбы в зловонных речках и ручьях, погибли все ключи, где хозяйничали добытчики россыпного золота. Причем , россыпное золото добывают с помощью ртути и цианидов. Все это остается в природе. Им все равно, что будет после них. Это временщики, пришлые с запада Украины, Белоруссии. У них лица странного вида, нет мысли и добрых чувств. В отпуска они уезжают в дым пьяные и с отпусков тоже приезжают обратно в невменяемом состоянии, как будто свет сошел на клин и скоро вообще конец света. Видимо, в трезвом виде они понимают, что творят.
Охотники встречают там мертворожденный молодняк соболя. Если встречается соболь, то он странен на вид, пятнами на грязно-белом фоне шкурки. Назвать соболя ценным уже нельзя. Он потерял все свои ценные качества. Можно найти множество павших оленей возле водопоя. Рыба в море на севере имеет больной вид, чешуя местами отсутствует, глаза выпученны чрезмерно, есть мальки вообще без глаз. В основном, обитают щуки и карась. Нет птиц, которыми была богата тайга. Нет черного журавля дальневосточного, белого лебедя, исчезла длиннохвостая мышь, ондатра, исчезла енотовидная собака, узорчатый полоз, нет лягушек, нет дождевых червей, бабочек, стрекоз, жуков, нет ценных рыб(таймень,ленок) , которые могут существовать только в чистой воде.
Всего добытого золота не хватит на восстановление природы. Люди, обратите внимание на природу! Ее губят алчность, бездушие чиновников, иностранных и российских бизнесменов, временщики, которым до лампочки, что будет после них. Они оставляют мертвую зону после себя. Разве можно осваивать тайгу, добывать полезные ископаемые ценой смерти природы? Восстанавливаться ей самой нет ни единого шанса.Природа и животный мир обращаются к вам, помогите, к ним пришла беда!