Я читал свои стихи
заключенным в керченской колонии
и отдыхающим на набережной,
русскому националисту
и пропойце, что подрядился поставить мне забор.
Я читал стихи в онкологическом отделении
и умирающим в хосписе.
Может, от этого легче,
если среди душевной смуты
тебя ловят за пуговицу
и хоть кто-то читает тебе стихи.