На внешний вид давно махнув рукой
и на обычай вечно лезть из кожи,
он привыкает к жизни, о какой
едва ли думал, будучи моложе.
До целой сотни вырос прежний ноль.
Железный марш не близок, но понятен.
Мучительно смывает алкоголь
с его лица остатки белых пятен.
Шумит листвой аллея мертвых душ.
Чужое счастье ждет за поворотом.
Он, как слепой, не разбирает луж
и, как ребенок, не в ладах со счетом.
Он необъятен, словно материк,
но каждый битый вечер, пялясь в ящик,
кинострастями заглушает крик,
мешающий забыть о предстоящих.
Ему не спится. Он уже дошел
почти до цели, стало быть, «до ручки»,
и ждет, что фея сунет деньги в стол
или сосед на водку даст с получки.