Я разговаривал однажды с Учителем. (Никто из нас, тогда еще учеников, не знал его имени. Мы звали Учителя Дань Шэнь, что в переводе с китайского означало примерно "сильный дух, правильный путь, истинное слово". Сам Учитель никогда не настаивал, чтобы мы его так называли. Просто однажды при нас гость нашей школы – китайский мастер у-шу, уходя, сказал с невозможным акцентом Учителю: "Площай, лусски. Ти…!" А потом добавил, видимо подобрав нужное: "Дань Шэнь". С тех пор мы все называли Учителя именно так).
Мы не виделись почти три года. Мы говорили о полете птиц, и о том, какими голосами наполнен воздух; мы рассматривали узор распускающегося тонкого листика и сравнивали его с прожилками на ладони перезимовавшего под снегом кленового листа… Когда пришло время прощаться, Учитель протянул мне руку, крепко сжал мою, протянутую в ответ, и назвал мне свое настоящее имя. Я спросил, почему он это сделал; разве он сам не учил нас, что имя определяет нас, что нужно найти свое истинное имя? В ответ я услышал следующее: "Жизнь, сквозь которую мы бредем, оставляет следы на наших лицах – наши новые черты. Имя, которое не выражает нашей сути, – это маска. Но жизнь слепа, и она рисует на том, что чувствует под рукой. Будет жаль в конце пути, сняв маску и оставшись наедине с собой, увидеть в зеркале родника отражение своего настоящего лица, плоского, как вылизанный морской волной камень, а все черты, которые ты так долго собирал в своих странствиях, – обнаружить на снятой маске. Твое настоящее, данное при рождении, имя содержит все, чего ты можешь и желаешь достигнуть. Нужно только суметь разглядеть это и отправиться в путь, подставляя кистям слепой художницы свое настоящее лицо. Имя – как Дао: оно ничего не значит, но как оно бездонно".