«Здравствуй дед Митяй, гостя ты встречай,
У порога и молотком своим стучать кончай.
Сам знаешь, какие здесь к тебе дороги,
Пока дошёл, почти до колен стёр я ноги.
До райцентра летел вертолётом, а потом
По реке сплавлялся с попутным плотом.
Самым трудным в завершении пути
Было двое суток по тайге к тебе идти».
«Меня не торопи, погодь ты трошки,
Пару минут и мы присядем у сторожки.
Устать от дороги ко мне можно, знаю.
Попей-ка сам пока брусничного ты чаю.
Вот видишь, как быстро я освободился,
А то сени худые и птичник развалился.
Ведь хошь-не хошь, а всё же быть зиме,
Приготовиться надо, не до гулянок мне.
О своих подарках для меня не говори,
Пусть полежат они хотя бы до зари.
И бутылки свои убери ты в сундучок,
Покрепче мой будет первачок.
На закусь налегай, в ней нитратов нет,
Курить бросай, такой тебе совет.
Это пустая твоим деньгам трата,
От табака, извини, во рту насрато.
Скажу честно, приятны с тобою встречи,
А то бывает долго живой не слышу речи.
Когда дети были живы, радовали глаз
Не часто, но хотя бы в два года раз.
У меня даже начальники районные бывали
Один раз, когда сыновей на Войну забирали.
Принесла та Война людям горе непростое,
Из пяти сыновей в живых осталось двое.
Сыновей не устраивала жизнь моя,
Уехали, где жизнь иная, в тёплые края.
Их не виню, понять конечно можно,
Ведь жить в тайге довольно сложно.
Внукам, видимо тяжела ко мне дорога,
Забыл, когда видел их у своего порога.
У них свой путь, не буду их корить,
Жаль некому помочь, не с кем поговорить.
По правде, от внуков мало толку,
Редко в руках держали карабин или двустволку.
Точно в глаз белки никогда не попадут
Да и соболя не поймают, даже не найдут.
Как-то, чтоб не скучал я, внуки умудрились,
Вместе на радиоприёмник даже разорились.
Но толку нет от приёмника давно,
Не найти мне батареек сменных всё равно.
Остаюсь, как прежде не лыком шитый,
Наушник сохранил сыном ещё добытый.
На бутылку провод, как обмотку намотал
И слушать, что делается в стране и мире стал.
Правнуков вообще не видел я с рожденья.
Нет в доме у меня ни шоколада, ни печенья,
Нет компьютера, чтоб весь день играть
И яхты нет – правнуков по реке катать.
Ясно правнукам, как божий день,
Не на что мне купить им эту хрень.
По жизни я с тайгой лишь дружен,
А прадед им такой, совсем не нужен.
Один раз в год у меня проходчики бывают,
Что надо мне, на шкурки меняют.
Вот в былые времена, за полдня пути
Мне удавалось до деревни большой дойти.
В деревне было лучше, вне всякого сомнения,
Продать шкурки, кедрач и различные соления.
По ценам доступным покупал я в ней ни раз
Всё, что было нужно на зиму и даже про запас.
Она была большой в начале прожитого века,
А к концу осталось в ней четыре человека:
Три бабки старые, да мужичок один.
Теперь в ней не купить ни хлеб, ни керосин.
Мужик Степан рубил хорошо срубы,
Ушёл из деревни и подался в лесорубы.
Из трёх баб оставшихся, такое нам не вновь,
Первой в деревне из жизни ушла Любовь.
Да и остальные бабки давно на ладан дышат,
Надежда с Верой почти слепы и не слышат.
Сам видишь, при положении таком
Там делать нечего, тем более ходить пешком.
А всё же жив пока я, всем чертям назло.
Не скажу, что никогда мне в жизни не везло.
Как-то у меня геологи месяц проживали
И по хозяйству, чем могли сильно помогали.
Осточертело им дальнее непролазное болото,
В котором долго они бурили и искали что-то.
За отдых в моей сторожке генератор дали,
Точнее, за два ведра самогонки поменяли.
Геологи даже докладную составить не забыли,
Что генератор, как будто, в болоте утопили.
За самогонку могли отдать и вышку буровую,
Но нет нужды в хозяйстве иметь мне таковую.
Очень повезло на болоте геологам в этот раз,
Они нашли что-то, нефть или возможно газ.
Сразу в Министерство об удаче доложили,
А мне четыре бочки солярки подарили.
Различные у всех в жизни человеческой пути,
Но пойми меня, не смогу никогда уйти
Отсюда и жить в другом месте нашей страны.
Здесь вся жизнь моя, могилы предков и жены.
Да и поздно мне, постарайся ты понять,
В моей жизни, почти что, прожитой менять.
Не вижу смысла стучать себя я по груди.
В стране много таких, сам ты погляди.
Не только в тайге или у самой границы,
Вблизи крупных городов и у столицы
Можно немало людей, обиженных найти
И никому ненужных, Господи прости.
Вот ты другой, конечно это примечаю,
И потому всегда тебя я радостно встречаю.
Готов с другим разделить ты боль чужую,
Облегчить, хоть редко, жизнь мою такую».
Трудно перенести одиночество, знаю я,
Когда забыт родными, в мир иной ушли друзья.
Вот и бреду по тропам таёжным, еду по дорогам
К деду Митяю, забытому людьми и Богом.
*