Маршрут А

Человек рождается, чтобы умереть. Что это значит?
Болтаешься и ждешь. Ждешь маршрута А [1].
Чарльз Буковски. «Макулатура»

…он делает положенный ему маленький ход, сражается,
потом его сметают с доски.
Сэмюэль Беккет. «Мерфи»


1

Возвращаясь в гостиницу после проигранной партии, А никак не думал, что попасть в номер ему не удастся. Но, выйдя из лифта, он увидел возле двери своей комнаты полицейского.
– Что случилось? – спросил А.
– Убийство, – коротко ответил полицейский.
«Кто убит?» – хотел спросить А, но промолчал. Еще привлекут как свидетеля или хуже – посчитают замешанным. Лучше сделать вид, что меня это не касается.
Он вернулся к лифту.
Прохаживаясь возле шахты и стараясь не глядеть на полицейского, А обдумывал, что делать дальше. У меня надежное алиби. Все уладится.
Двери лифта раскрылись. Двое, мужчина лет сорока и женщина помоложе, стояли у входа в кабину. Никто из них не подвинулся, чтобы пропустить А. Оба смотрели прямо ему в глаза. А подождал, пока двери закроются, и снова подошел к полицейскому.   
– Я хотел бы взять свои вещи, – сказал он, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно.
– Все вещи убитого переданы следователю, – полицейский мельком взглянул на А и отвел глаза.
– Мне что же, покупать новую бритву? – А разыграл удивление человека, которому предлагают что-то нелепое.
– Подождите, – сказал полицейский.
Он скрылся за дверью и тут же вернулся с «жиллеттом», пенкой и лосьоном в пластиковом пакете.
– Спасибо, – сказал А, доставая бумажник. Подкуп должностного лица? Нужно быть осторожным. Он опустил бумажник в сумку, закрыл ее и добавил к сказанному лишь улыбку.
Лифт задерживался, и А решил спуститься в холл по лестнице. Открыв дверь, он обернулся и как бы на прощание кивнул полицейскому. Тот едва заметно кивнул в ответ.
Спускаясь, А насвистывал старую песенку: Up the stairs to the landing Up the stairs into the hall oh oh oh. Песня казалась подходящей, хотя он спускался, а не поднимался. Ему хотелось уверить себя, что все в порядке.
На третьем марше А оступился и выронил пакет с бритвенными принадлежностями – он забыл положить его в сумку. Собирая вещи, А заметил, что руки его дрожат. Разговор с полицейским встревожил его, хотя он и не признавался себе в этом.
В холле он обратился к служащей:
– Я хотел бы сменить номер.
На бейджике было написано: Анет Андреасян. Почему я раньше ее не видел?
Анет показалась ему красивой. Может, пригласить ее в ресторан, послезавтра, когда на турнире будет выходной день?
– Сожалею, но свободных номеров нет, – с улыбкой ответила девушка.
– Ничего, – сказал А. – Устроюсь где-нибудь.
Он не спросил, где находится ближайшая гостиница. Меньше вопросов – меньше подозрений. Возьму такси. Был и другой мотив: А хотел произвести впечатление человека, который может обойтись без подсказок.
Лил дождь. Возле входа не было ни одной машины. Постояв под козырьком, А вернулся в холл и устроился в широком кожаном кресле.
Он задремал, а когда открыл глаза, то увидел, что рядом с лифтом стоит гроссмейстер Б. А узнал его по лысой голове и темному пиджаку. Он помахал рукой, чтобы привлечь внимание, но Б о чем-то говорил с гроссмейстером В и не заметил его знака. А подумал, что они говорят об убийстве, но потом решил, что вряд ли им об этом что-то известно. Скорее всего, они обсуждают результаты последнего тура и его ошибку в выигранной позиции. Как я мог так ошибиться? Нужно было ходить слоном.
Б и В тихо переговаривались. Рассказать им об убийстве? Может, они все-таки что-то знают? Шахматисты вошли в кабину, и А понял, что время для разговора упущено.
Дождь лил по-прежнему. Нужно было что-то предпринимать. А уже собирался попросить Анет вызвать такси, но увидел, как на улице, недалеко от входа, остановилась машина с шашечками. Он пробежал под ливнем до автомобиля и попросил отвезти его в ближайшую гостиницу. Водитель что-то сказал, но А не понял. Ну и выговор. Наверное, иммигрант.
Ближайшая гостиница находилась совсем рядом, через полквартала. Чувствуя неловкость из-за того, что путь оказался таким коротким, А дал шоферу на чай больше обычного.
– Ливень, – сказал он, чтобы объяснить, почему не пошел пешком. Таксист ничего не ответил.
Выйдя из такси, А сообразил, что напрасно отпустил водителя. А если придется искать другой отель? Он повернулся, чтобы задержать машину, но та уже отъехала.
Все, однако, устроилось: свободные места в гостинице были. А не раздумывая взял первый номер, какой ему предложил дежурный, – стандартный, похожий на тот, какой он занимал раньше.
Повесив джемпер, брюки и носки на сушилку для полотенец, А забрался под одеяло. Он чувствовал себя разбитым. Утром пойду в участок и потребую, чтобы мне возместили расходы.
Какое-то время А мысленно анализировал положение, в котором допустил вчера ошибку. Нужно было пойти слоном.
Но у него еще оставались шансы взять первый приз. Для этого необходимо было выиграть следующую партию. Сейчас главное – хорошенько выспаться. За стеной работал телевизор. Транслировали что-то спортивное – возможно, футбольный матч.
А повернулся на бок, накрыл голову второй подушкой и уснул.
 
2

Проснувшись, А долго лежал, не открывая глаз. Он припоминал сны, которые ему снились. В одном из них его арестовали за непредумышленное убийство, в другом он был назначен судьей по делу, где рассматривалось убийство при отягчающих обстоятельствах, – каких именно, он не помнил.
Часы показывали четверть одиннадцатого. А встал и раздвинул шторы. Напротив, совсем рядом, была глухая стена. Штукатурка еще не высохла после дождя.
Тур начинался в половине четвертого.
В ванной А долго полоскал рот. Вот черт. Забыл попросить у полицейского зубную щетку. Бреясь, он вспомнил о проигранной партии. Воспоминание ударило его, словно током. Он порезался. Рана кровоточила дольше обычного. Одно к другому. Неудачный дебют.
На журнальном столике в баре А заметил свежие газеты и бегло их просмотрел. Несколько несчастных случаев, никаких сообщений об убийстве.
Готовиться к партии А не мог: ноутбук остался на месте преступления, и, если полицейский сказал правду, его приобщили к уликам.
А прикинул, что могут найти в его файлах. Никаких материалов, связанных с терроризмом. Никакой детской порнографии. Ничего о наркотиках. Немного личной переписки. Библиотечка детективов. Шахматные материалы. Ничего компрометирующего.
Он расплатился. До начала тура оставалось еще несколько часов, и А решил провести это время в парке.
На листве и траве еще виднелись следы дождя, но день был ясный. А сел на скамью у фонтана и прислушался к плеску воды.
Внезапно ему подумалось, что все сказанное полицейским – ложь. Не было никакого убийства. Полицейского подкупили. И сделал это, конечно, Г, его сегодняшний противник. Зачем? Чтобы порыться в его ноутбуке. Как всякий профессиональный шахматист, А вел досье на других игроков. В одной из папок хранились варианты, которые он подготовил для предстоящей партии.
Г не обязательно даже знакомиться с досье. Достаточно, чтобы А был уверен, что он это сделал. Тогда А придется отказаться от заготовок и что-то импровизировать в дебюте.
А поднялся и направился к зданию Культурного центра, где проходил турнир. Помещение находилось за несколько кварталов от парка. На большом стенде у входа висела афиша с логотипами спонсоров и общим снимком всех участников. Рассматривая большое фото, А не нашел среди игроков себя. Он еще раз внимательно посмотрел на снимок. Все шахматисты были ему знакомы. И ни об одном из них он не мог сказать: «это я».

3

Игровую часть зала отделяла красная лента, протянутая между стойками. Сцены не было. А не сразу нашел свое место – имя на табличке было написано неправильно, с маленькой буквы: а. Он не стал подзывать судью, неважно, надписал бланк и склонился над расставленными фигурами, перебирая в уме дебютные варианты.
Прошел час, но его противник так и не появился. Судья засчитал Г поражение и попросил А расписаться на бланке. Выговор у судьи был неразборчивым, и А долго не мог понять, что он должен сделать. А когда понял, то попытался протестовать: ему не хотелось получать очко без игры. Он соглашался ждать еще час, до истечения срока, отпущенного на всю партию. Но судья был непреклонен.
Подписав бланк, А спустился в кафе. Барменша была одета в тесное бордовое платье с большим вырезом. Декольте было таким обширным, что не оставалось места для бейджика. Она показалась ему симпатичной. Можно было бы встретиться завтра… или вечером, когда она освободится.
Он поискал глазами табличку, чтобы узнать, когда бар закрывается, но не нашел. Место, полное тайн: ни бейджика, ни расписания.
Тут он вспомнил о главной тайне этого дня. Конечно, случившееся в отеле ему привиделось. Наяву такое не происходит.
А допил коньяк. Уходя, он оглянулся на барменшу. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом. От неожиданности А задел столик, за которым сидели двое мужчин и смущенно извинился. Один из двоих показал на расплескавшийся кофе и облитый рукав рубашки. А извинился еще раз, жестами, и пошел к выходу. Мужчина последовал за ним. А остановился. Мужчина прошел мимо него к туалету. А подождал немного и вышел на улицу.
Он остановился у афиши и снова внимательно рассмотрел снимок. Себя он по-прежнему не нашел. Да и лица игроков казались уже не такими знакомыми.
Следующий день на турнире был выходным, поэтому А купил в киоске карту города. Он хотел посидеть в парке, изучая карту и прикидывая, как провести свободное время.
По дороге к парку А заходил в одежные и обувные магазины. Ему казалось, что туфли немного жмут. И он хотел купить новую рубашку.
Скамейка в парке, которую он выбрал в прошлый раз, была занята – на ней сидели две женщины. Рядом стояли детские коляски. А прошел мимо, потом свернул на поперечную дорожку и вышел из парка.
Снова припустил дождь. Улица опустела. А зашел в ювелирный магазин и сделал вид, будто рассматривает кулоны. Один его действительно заинтересовал: ромб из четырех клеток с шахматным конем посередине. Но цена показалась ему высокой.
Дождь кончился, и А вернулся в гостиницу. Дежурил тот самый молодой человек, который регистрировал А. Странно: при любом графике, его смена еще не началась. Они что, работают сутками? А сказал, что освобождает номер.
– Что-то не так? – с беспокойством спросил дежурный.
– Все в порядке, – сказал А.
Он поднялся, чтобы проверить, не оставил ли в номере какие-то вещи. Ничего не найдя, он спустился вниз.
   
4

Перед тем, как вернуться в отель, где якобы произошло убийство, убийство? ха-ха, А снова зашел в парк. Парк был не по дороге. Но А хотел как-то убить время.
В стороне от главной аллеи он увидел шахматные столики. Раньше он их почему-то не замечал. А подошел к играющим. На одной из досок остались король и два коня против короля.
– Ничья, – громко сказал А, ни к кому не обращаясь.
Никто ему не ответил.
Он перешел к другому столику. Здесь позиция была сложнее. А сразу увидел матовую комбинацию за черных. Но ничего не сказал. Мужчина, игравший белыми, взглядом поблагодарил его за молчание.
Побродив еще немного по городу, А вышел наконец к гостинице. Дежурный не остановил его, когда он проходил через холл. Он поднялся на шестой этаж. Полицейского в коридоре не было. А подошел к своему номеру и открыл дверь пластиковой картой – он не сдал ее, когда покидал отель.
Шторы были задернуты, и А широко их раздвинул, но света почти не прибавилось – наступил вечер.
В номере было прибрано. На столе, рядом с шахматной доской, лежал ноутбук.
А прошел в туалет. Минут пять, сидя на унитазе, он изучал карту города. Потом спустил воду, вымыл руки, вернулся в комнату и лег на аккуратно заправленную постель.
Из-за стены доносился шум футбольного матча. А включил телевизор и нашел канал, по которому тоже показывали футбол. Шум за стеной теперь ему не мешал. Он лежал, глядя в потолок. Он был доволен, что история с убийством закончилась и, судя по всему, без последствий.
До конца матча оставалось несколько минут. Победа одной из команд была предрешена. А выключил телевизор и включил ноутбук. Досье на Г лежало в той же папке, где он его оставил. Просмотрев свойства файлов, А убедился, что, кроме него, никто их не открывал. Это, конечно, не гарантировало, что файлы не скопированы.
Когда он заканчивал сессию, компьютер предупредил, что будет устанавливать обновления. А чертыхнулся. Слишком много новостей за последние дни.

5
 
Ужинать А не хотелось, и он решил осмотреть собор, расположенный неподалеку. Однако, выйдя на улицу, он понял, что забыл, в какой стороне тот находится. А поднял голову, надеясь увидеть шпили собора, но так их и не увидел. Сунув руку в карман, чтобы достать карту, он обнаружил, что оставил ее в номере. Найду и без карты.
На улице горели фонари. Звуки слышались отчетливее, чем днем. Машин и прохожих было немного. Час пик давно миновал. Собор, наверное, уже закрыт. Все равно – осмотрю снаружи.
Однако там, где по его расчетам должен был стоять собор, А увидел казино. Лампочки, из которых было составлено название, быстро мигали. Начиналось название с буквы А, а дальше разобрать было трудно. Что-то вроде Arkham. A поднялся в зал. Посетителей было немного. Он огляделся. Стол для игры в рулетку был пуст. Дилер улыбнулся ему как старому знакомому. А спросил о правилах ставок, купил фишки и начал игру. Когда у него осталось пять фишек, он поставил все на зеро и выиграл.
– Вам везет, – улыбнулся дилер.
А снова поставил на зеро и проиграл.
– Вы называете это везеньем? – спросил А.
Решив прекратить игру, он вышел из казино. Было совсем темно. Похолодало. А пожалел, что у него нет свитера или куртки. Может быть, еще какие-то магазины открыты.
Повернув налево, потом направо, он оказался на набережной. Широкая лестница вела к причалу. Прочитав объявление, А понял, что речных экскурсий сегодня уже не будет. Он сел на ступеньки. Вода плескала внизу тихо и мерно. 
А не заметил, как рядом причалил белый катер, – он возник внезапно, весь сразу. Рулевой был одет в белый китель и белые брюки. На голове у него была белая фуражка. Он как будто кого-то ждал.
Минут через десять по лестнице спустился мужчина в костюме и с плащом на руке. Он был похож на гроссмейстера Г. В темноте А не мог разглядеть его отчетливо. Человек поднялся на катер, и судно отчалило.
А посидел еще немного, следя за катером, – тот быстро скрылся из виду, никаких огней на нем не было, – а потом встал и пошел вдоль реки.

6

Вечер не сулил ничего интересного. Зайти в бар? Какое-то время А бродил по безлюдному кварталу, потом вышел на оживленную улицу. Он приглядывался к встречным женщинам. Их фигуры, лица обещали приключение, но не ему, а кому-то другому.
Наконец, решившись, он заговорил с девушкой на остановке: «Не знаете, скоро подойдет автобус?» Девушка молча посмотрела на него. А сообразил: здесь останавливались машины разных маршрутов. Вопрос был бессмысленным. В это время пришел автобус, и девушка уехала.
А стоял у столба со схемой движения, не зная, что делать дальше. Подошел другой автобус. А хотел было сесть, но заметил номер на табло: 37. Вчера он ошибся именно на тридцать седьмом ходу. Несчастливое число.
Еще раз взглянув на перечень остановок, А понял, что его отель недалеко. Минут пятнадцать пешком. Получалось, что весь вечер он кружил около гостиницы.
Холл был пуст. Никого не было и за стойкой регистрации.
А поднялся в лифте на свой этаж. Дверь в номер почему-то не открывалась, и А попробовал открыть дверь соседнего номера. К его удивлению, это удалось ему с первой же попытки.
Номер был одноместный – такой же, как у него. На столике у окна А увидел ноутбук и шахматную доску. На заправленной постели лежал мужчина в серых брюках и розовой рубашке [2]. Глаза мужчины были закрыты, а руки сложены на груди. А пригляделся – никаких признаков дыхания.
А вышел в коридор. У двери соседнего номера стоял полицейский.
– Что случилось? – спросил А. – Убийство?
– Да, – сказал полицейский. Он показался А дружелюбным.
– Я хотел бы взять кое-что из вещей.
– Сожалею, – вежливо ответил полицейский.
– Как вас зовут? – спросил А.
– Алекс.
Полицейский неожиданно улыбнулся. Видно было, что ему скучно, и он не против поговорить.
– Мы почти тезки, – сказал А.
– И все-таки я не могу пропустить вас в номер, – сказал полицейский.
– Да и не нужно, – сказал А. – Вы могли бы сами принести мои вещи.
– Но вы же видите, – сказал полицейский, – номер опечатан.
– Жаль, – сказал А.
Он почувствовал, что ему хочется спать. Но где он мог бы переночевать? Номер его опечатан, а в соседнем постель занята трупом.
А подумал, что самое лучшее сейчас – вернуться в ту гостиницу, куда он перебрался после того, как ушел из этой. В конце концов, там было неплохо. Напрасно он не остался на ночь.
Он нажал кнопку лифта. Дверь открылась сразу – после А лифтом никто не пользовался.

7

А быстро прошел полквартала. Вместо молодого человека за стойкой он увидел темноволосую девушку, похожую на голливудскую актрису. Имени актрисы А не помнил. Он видел ее в каком-то старом фильме. А увлекался старым кинематографом. Ему стало досадно, что он не помнит имени актрисы.
– Абигайль Адамс, – улыбнувшись, сказала девушка.
– Простите? – растерянно сказал А.
– Вы так смотрите, что я сразу догадалась: вы видели ее фильмы. Конечно, вы не помните ее имени. Она играла небольшие роли, хотя была настоящей красавицей.
– Да, – сказал А. – Она была красивой, как вы.
– Абигайль Адамс. Запомните?
– Еще бы, – сказал А.
– Мы оставили номер за вами, – сказала дежурная. – Адам [3], которого я сменила, предупредил, что вы вернетесь.
– Его зовут Адам? – спросил А.
– Да.
– А вас, наверное, Ева? – шутливо сказал А. Он хотел намекнуть девушке, что не прочь познакомиться с ней поближе.
– Нет, меня зовут Абигайль.
– И фамилия ваша, конечно, Адамс? – снова пошутил А.
– Да, – сказала девушка.
– Вы дежурите до утра? – спросил напрямик А.
– Ночная смена, – ответила Абигайль.
А истолковал ее ответ в свою пользу – как согласие на предложение, которое он еще не высказал.
– Может быть, вы проводите меня в номер? – спросил он. – Я забыл, где он находится.
– Хорошо, – сказала Абигайль.
Она взяла пластиковую карту и повела А по лестнице. На Абигайль было такое же узкое платье, как и на барменше. А хотелось коснуться ее бедер. Желание росло в нем с каждым шагом. Абигайль открыла дверь номера, и он, уже не сдерживаясь, втолкнул девушку внутрь.

8

А проснулся от телефонного звонка. Дежурный сказал, что А просил разбудить его в девять.
– Но сейчас только половина, – сказал А, посмотрев на часы.
– Позднее я буду занят, – сказал дежурный. – Мы принимаем туристическую группу.
– Хорошо, – сказал А. – Вас зовут Адам?
– Да, – ответил дежурный.
– Спасибо, Адам.
А положил трубку и натянул одеяло на голову. Зачем он просил разбудить его в девять? Он помнил, что сегодня на турнире выходной день, но не помнил, как собирался его провести. Наверное, хотел куда-то съездить.
Умываясь, А вспомнил Абигайль. «Может быть, я пригласил ее на прогулку?» – подумал он. Потом ему пришла в голову другая мысль: «Если Абигайль вчера сменила Адама, то он не мог сегодня ее сменить».
В дверь постучали. Он открыл и увидел Абигайль. На ней были синие джинсы, белая майка и пиджачок вишневого цвета.
– Ты еще не оделся! – воскликнула Абигайль.
– И не побрился, – сказал А.
– Нам уже пора выходить, – сказала Абигайль.
– Что ж, пойду небритым, – с притворным сожалением сказал А.
– Нет уж, побрейся, но только быстро, – сказала Абигайль.
– А мы не опоздаем? – спросил А.
– Зависит от того, сколько у тебя уйдет времени, – сказала Абигайль.
– Три минуты! – сказал А.
– И ни секунды больше, – сказала Абигайль.
Она поцеловала его в лоб, как будто напутствовала перед битвой.
– Ни секунды, – подтвердил А.
– А то мы упустим электричку, и нам придется ждать следующую…
– …которая отправляется… – начал А, не собираясь заканчивать, но надеясь таким способом выведать кое-что о цели предполагаемой поездки.
–… через полчаса после той, на которую мы опоздаем, если ты не поторопишься, –
– Не так уж много, – сказал А, размазывая по лицу пенку.
– Кому как, – сказала Абигайль.
Она подошла к зеркалу, висевшему на стене, и подкрасила губы.
– А когда мы будем на месте, если, конечно, успеем на электричку? – спросил А. Его не оставляла надежда узнать, куда они едут.
– Через полчаса, – сказала Абигайль.
А задумался. Имела ли она в виду, что путь до места назначения займет полчаса или что они приедут на полчаса позже, если опоздают на электричку?
Он порезал скулу, и на коже выступила кровавая полоса. Цветом она напоминала помаду, которой пользовалась Абигайль.
– Ну вот, – огорчился А. – Сколько еще осталось?
– Меньше, чем ты думаешь: пять секунд, – сказала Абигайль. – Я выхожу.
А натянул серые брюки, надел розовую рубашку. Порез все еще кровоточил, и он старался не запачкать воротник.
– Я готов, – сказал он.
Но Абигайль уже не было в номере.
«К чему такая спешка, – подумал А. – Часом раньше, часом позже. Какая разница!»
Он спустился по лестнице. В холле толпились люди. Отыскать среди них Абигайль было невозможно. А протиснулся к выходу. Теперь уж наверняка придется ехать на следующей. Незачем было спешить.
Он коснулся пальцем пореза. На подушечке остался красный след. А лизнул его. Потом еще раз. Он так и не разобрал, был ли это вкус крови или чего-то другого. Например, помады. Но Абигайль поцеловала его в лоб.
«Зачем она так торопилась», – подумал А. Он был уверен, что встретит ее на вокзале. В этом городе только один вокзал.
А представил, как он увидит Абигайль, подойдет и закроет ее глаза руками. «Алекс?» – спросит Абигайль. – «Да», – ответит он, повернет ее к себе и поцелует в алые губы.

9

А взял такси. По дороге он заметил цветочный ларек и попросил водителя остановиться, чтобы купить букет роз. Он подумал, что Абигайль будет приятно получить от него цветы.
Оставшуюся часть пути А, закрыв глаза, вспоминал сложный вариант каталонского начала, а когда посмотрел в окно, то увидел, что машина подъезжает к терминалу аэропорта. Куда он меня привез? Не понял, переспроси. Неужели все водители – иммигранты?
Решив не спорить, А показал свое недовольство только тем, что прибавил к сумме на счетчике совсем немного. Таксист, видимо, почувствовал свою вину, потому что вернул сдачу полностью и пожелал А счастливого пути.
Объявления в зале ожидания повторялись на трех языках, из которых А понимал только один. Он сидел в неудобном кресле и разглядывал пассажиров. Потом подошел к экрану с расписанием вылетов. Названия половины городов были ему незнакомы. Мир велик. А вернулся в кресло и снова стал разглядывать людей в зале.
Когда ему это надоело, он купил билет в Рим. Самолет вылетал через два часа и приземлялся в аэропорту Да Винчи. До Рима можно доехать на экспрессе. В салоне самолета он вспомнил, что оставил цветы в зале ожидания. Где сейчас Абигайль? Во время полета А дремал.
Ему снились горы и море. И снова горы, и снова море. Горы он видел сверху, а море – снизу. Он был каким-то морским чудовищем. Он видел останки корабля и в них – сундуки с золотом, серебром, алмазами. Он знал: все эти драгоценности будут лежать здесь, пока вода не съест дерево. Тогда сокровища рассыплются и утонут во второй раз – в морском песке.
А проснулся, лишь когда шасси коснулись полосы. Выглянув в иллюминатор, он сразу узнал аэропорт Хитроу. Лондон? Он воспринял перемену маршрута спокойно: она не нарушала его планов – в Риме у него не было никаких дел.
Не было у него никаких дел и в Лондоне. А сел в такси и попросил отвезти его в гостиницу, где он обычно останавливался. Гостиница находилась в Кенсингтоне, неподалеку от выставочного центра «Олимпия».
Когда машина выехала на Хаммерсмит-роуд, А вдруг вспомнил о турнире London Chess Classic. Турнир обычно проводился в это время, и он всегда в нем участвовал. Как я мог забыть. Если дата начала турнира осталась прежней, церемония открытия должна состояться завтра. Прилетел в последний момент.
Устроившись в гостинице, А тут же отправился в магазин, чтобы купить ноутбук. Однако на его счету не оказалось нужной суммы. А прикинул, сколько потратил за последние сутки. Не так уж много. Припомнить более ранние расходы он не мог. Он вообще не помнил, где был и что делал до того, как проиграл партию.
А мысленно перебрал имена участников, у которых мог бы занять деньги. Неожиданно ему вспомнилось имя женщины, с которой он встречался, когда прилетал в Лондон: Агата. А нашел в смартфоне ее номер и позвонил.

10

Агата, казалось, была удивлена его звонком. Она согласилась помочь, но передать деньги наличными отказалась. Она не хотела с ним больше встречаться.
В ожидании перевода он прошелся по магазинам и купил всякую мелочь. Если он сыграет на турнире удачно, то хорошо заработает.
Сунув карточку в банкомат, А проверил текущий счет – поступлений не было. Он позвонил Агате, но получил автоматическое сообщение: «абонент недоступен».
После партии, которую А проиграл на предыдущем турнире, все шло не так. Убийство в номере. Странствование по гостиницам. Исчезновение Г.
И ведь тот, предыдущий, турнир еще не закончился. Почему же он здесь? И как он мог записаться сразу на два турнира?
А попытался вспомнить, как назывался другой турнир, но не вспомнил. Турнир проходил где-то в Европе. В городе была река. Или широкий канал?
Он еще раз позвонил Агате. Абонент по-прежнему был недоступен.
Немного позднее, в номере, А снова проверил счет и увидел, что Агата перевела сумму гораздо больше той, о которой они договаривались. Странно, что она не захотела с ним встретиться. Но он помнил, где она работает. Как-нибудь потом загляну и поблагодарю.
Теперь у него были деньги, чтобы приобрести ноутбук и шахматную программу. Но если он не получит призовых, то снова окажется в трудном положении. Ведь ему нужно еще вернуться на континент и разыскать свои вещи. Хорошо, что копии файлов хранятся на домашнем компьютере.
И тут А понял, что не помнит, где находится его дом. Он вообще не помнил ничего из своего прошлого. Может быть, он не тот, за кого себя принимает?
А набрал в браузере свое имя с указанием профессии: chess player. Поисковик не выдал ни одной подходящей ссылки – ни одного гроссмейстера с таким именем.
«В отеле наверняка выдают портативный компьютер», – сообразил А. Действительно, когда он справился об этому у девушки-администратора, она предложила ему Dell Latitude последней модели.
Поднявшись с ноутбуком в номер, А лег на постель и включил телевизор. Ему хотелось отвлечься. На одном из каналов показывали «Звездные войны: Месть ситхов». Месть была страшной. А пожалел юнглингов, погибших от меча Анакина. Он знал, что в конце победят силы Света. Но юные джедаи были мертвы, и никакой барабанный бой, никакие фанфары не могли вернуть их к жизни. Жизнь – самая запутанная партия из всех, какие были и будут сыграны.
Когда фильм закончился, А зашел на сайт chesscentral.com и купил для скачивания шахматную программу Fritz. Пока загружалась программа, он еще раз поискал свое имя в Интернете и так же безуспешно.
Церемония открытия начиналась в три. А лег спать, поставив будильник на десять.

11

Ночью он видел тревожные сны. Он блуждал по городу, разыскивая турнирное помещение. Он не помнил адреса и названия здания, в котором проводился турнир, поэтому никто не мог указать ему дорогу. Никто из тех, кого он останавливал, не знал, что в городе проходит шахматное соревнование.
Несколько раз он видел афиши турнира, но когда пытался прочесть адрес, афиша вдруг превращалась в рекламу туристических мероприятий: речные экскурсии, полеты в Африку и Латинскую Америку, отдых в экзотических городах…
И еще ему снилась женщина по имени Абигайль. Она была не похожа на ту Абигайль, которую он видел в гостинице. Она убегала от А, а он ее догонял. В одном сне все было наоборот: он прятался от нее в каком-то чулане или шкафу, а она его искала. Тикали часы. Абигайль должна была найти его вовремя.
Снов было так много, что А не успевал их все досмотреть. Сны обрывались, и ни один не заканчивался так, чтобы было ясно: начинается другой сон.

12

Агата работала в туристическом бюро. В первом агентстве, куда А зашел, никакой Агаты не было, во втором – тоже, но здесь сидела миловидная девушка, похожая на нее. Чтобы затянуть разговор, А поинтересовался, какие туры сейчас самые популярные. Девушка-оператор предложила ему круиз с посещением ЮАР, Кении и Сейшельских островов. А согласился. Они быстро оформили договор.
До отлета оставалось еще много времени. А гулял по городу, пока не вспомнил, что в три часа начинается церемония открытия. Он решил, что зайдет в «Олимпию», но от пресс-конференции откажется, сославшись на то, что улетает в круиз.
Когда он добрался до выставочного центра, все участники были в сборе. На церемонии А сидел с отсутствующим видом. Он никогда не бывал в Африке и обдумывал, какая экипировка нужна для такого путешествия: черные очки, шляпа от солнца, средство от москитов.
После жеребьевки он незаметно ушел, никого не предупредив о том, что не будет участвовать в пресс-конференции.
На улице моросило. Обычная лондонская погода. А пожалел, что не купил зонта. Но важнее было купить вещи для круиза. В большом торговом центре он купил все, что ему требовалось, и указал адрес гостиницы, куда нужно доставить покупки. Заодно он купил и зонт.
А виза? Может быть, визы оформляет турагентство? Но у меня не взяли паспорт. Она вообще не спрашивала о гражданстве. Британцам виза в ЮАР, наверное, не нужна. А мне? Паспорт. Как же я раньше не догадался!
А вынул из бумажника паспорт. Все записи были сделаны на неизвестном ему языке. Вместо герба на черной обложке был изображен двуглавый шахматный конь. Одна голова у коня была золотистого цвета, другая – темно-серебристая, платиновая.
А сошел с тротуара, не дождавшись, когда загорится зеленый, и едва не попал под машину. Водитель, котором пришлось резко затормозить, погрозил ему кулаком.

13

В гостинице А спросил о покупках. Служащая подтвердила, что его покупки доставлены. А попросил, чтобы их принесли к нему в номер.
Он поднялся на пятый этаж. Уже издали он увидел, что вход в его комнату загораживает полицейский. На голове у него была фуражка с околышем в шахматную клетку.
– Убийство? – поинтересовался А.
– Да, – сказал полицейский.
– Ясно, – сказал А. Он уже хотел было развернуться, но неожиданно для самого себя спросил: – А как зовут… убитого? Александр?
– Возможно, – уклончиво ответил полицейский.
А сунул ему в карман пять фунтов.
– Может быть, – сказал полицейский. – Может быть, так его и зовут.
А сунул в другой карман еще пять фунтов.
– Впомнил, – сказал полицейский. – Его зовут Анакин Александер [4].
– Александр Аникин? – уточнил А.
– Нет: Анакин Александер, – не принял его уточнений полицейский.
– Откуда он прилетел? – спросил А.
– Точно не могу сказать. Издалека.
По тону полицейского А понял, что ничего больше не узнает. Он поблагодарил его еще одной бумажкой, подошел к соседнему номеру и открыл дверь.
– А как вас зовут? – спросил он, остановившись на пороге.
– Анакин, – ответил полицейский.
– Анакин Александер?
– Да, сэр. Как этого… бедолагу, – полицейский смущенно улыбнулся.
– Понятно, – сказал А и вошел в номер.
А был удовлетворен тем, что узнал имя убитого. Но что-то в ответах полицейского ему не нравилось. Что-то здесь было не так. И это что-то началось давно. Еще на континенте.
Он распаковал покупки, сложенные на столе. Вероятно, их принесли, когда он разговаривал с полицейским. А спохватился, что не купил чемодана. Но тут же увидел чемодан, стоявший на полу возле кровати. Значит, он все-таки не забыл его купить.
А принялся укладывать вещи.
В дверь постучали.
– Кто там? – спросил А.
– Анакин, – услышал он голос полицейского.
– В чем дело?
– Не могли бы вы подменить меня?
– Если вам нужно в туалет, можете воспользоваться моим, – предложил А.
– Я и собираюсь это сделать, – сказал Анакин. – Но я не могу оставить пост.
– Ладно, – сказал А. – У меня еще есть время.
– Спасибо, – поблагодарил Анакин.
А впустил полицейского.
– Наденьте мою фуражку и куртку, – сказал Анакин. – Так вы сойдете за полицейского.
А надел куртку, фуражку и встал у двери в соседний номер. Он проверил, лежат ли еще в карманах куртки купюры. Их там не было.
Он пожалел, что Анакин не передал ему пистолет. Но тут же вспомнил, что британские полицейские не носят оружия.
Ему захотелось взглянуть на убитого. Но он не знал, оставался ли труп еще в номере. Не поворачиваясь, он тихонько толкнул дверь за спиной. И почувствовал, что она подалась.
В это время из лифта вышли двое – мужчина и женщина. А нащупал ручку и закрыл дверь. Ему не хотелось, чтобы его уличили в небрежном несении службы.
Мужчине было от тридцати пяти до сорока. Женщина выглядела моложе.
– Что случилось? Почему вы здесь? – спросил мужчина.
– Убийство.
– В этом номере?
– Да.
– А кто убит?
– Международный гроссмейстер Анакин Александер, – А добавил к имени убитого звание, чтобы сказанное выглядело значительнее. Ему нравилось играть роль полицейского.
– Послушай, Анна, что он говорит, – обратился мужчина к спутнице.
– Я слышала, – сказала Анна.
– Думаешь, это возможно?
– Думаю, да.
– Не могли бы мы взглянуть на убитого? – спросил мужчина.
– Не положено, – ответил А.
Мужчина сунул ему в карман куртки пять фунтов.
– А теперь?
– Я не уверен, что тело еще в номере, – сказала А.
Мужчина сунул в другой карман его куртки еще десять фунтов.
– Если хотите, можете зайти ненадолго, – разрешил А. – Но я не гарантирую, что вы найдете то, что ищете.
Он посторонился. Мужчина и женщина вошли в номер. Из соседнего номера вышел Анакин.
– Спасибо, – сказал он. – Никаких проблем?
– Никаких, – ответил А, жалея, что не успел вынуть деньги из карманов.
– Хорошо, – сказал Анакин. – Давайте фуражку и куртку.
А передал ему то и другое и вернулся в свой номер. Нужно было спешить. Он побросал в чемодан все, что попалось на глаза, и покатил его к лифту.
– Счастливой дороги, – напутствовал его Анакин.
– Спокойного дежурства, – сказал А.
Дверь за спиной полицейского, как он заметил, была приоткрыта.

14

Полет до Йоханнесбурга продолжался около одиннадцати часов. А все это время спал или смотрел фильмы на мониторе. Он уже знал всех участников круиза: перед вылетом они собрались вокруг сопровождающей. Она была похожа на Абигайль.
А подумал, что ему то и дело попадаются женщины, похожие на Абигайль. Он вспомнил, что спутница мужчины, которого он пропустил в номер, лицом тоже напоминала Абигайль Адамс. Что они там увидели? Он жалел, что не успел заглянуть в комнату.
Он думал, что все участники тура полетят отдельно, а в Йоханнесбурге их встретит местный гид. Но эта темноволосая женщина, похожая на Абигайль, летела вместе с ними, и А было приятно, что она будет с ними во время всего круиза.
Из Йоханнесбурга их повезли на микроавтобусе в Сан-Сити. Всю дорогу Абигайль – как называл ее про себя А – рассказывала о Городе Солнца и его достопримечательностях.
Автобус остановился возле отеля. А сразу решил, что это очень дорогой отель – на пять звезд, не меньше. Увидев холл, он прибавил еще звезду.
Для группы были зарезервированы номера суперлюкс. Получалось, что он путешествует с очень состоятельными людьми. Неужели суммы, переведенной Агатой, хватило на оплату таких апартаментов? И сколько же осталось на счету?
Несмотря на беспокойство по поводу денег, он чувствовал себя великолепно. А когда гид провела их к ресторану «Хрустальный двор», где для них были забронированы столики, ему показалось, что он и вправду разбогател.
 До ужина оставалось еще время. А прошелся по дорожкам вокруг отеля, посмотрел на пальмы, фонтаны, а потом зашел в казино. В этот час посетителей было немного. Но А сразу понял, что такое место не для него. Он пожалел, что у него нет с собой вечернего костюма. Должно же здесь быть другое казино, попроще.
После ужина А отправился в соседний «Сан-Сити отель». Там, как ему сказал швейцар, размещалось другое казино, не для снобов.
Здесь А почувствовал себя увереннее. Он сделал несколько ставок на рулетке и выиграл. Потом перешел на покер. В картах ему тоже везло.
В номер он вернулся после полуночи. Спать не хотелось. Он включил телевизор. На одном из каналов шли «Звездные войны». Похоже, это была неделя «Звездных войн». Да и вообще шестизвездочная неделя.
Вместе с Люком Скайуокером он отправился на поиски Бена Кеноби. Но их встреча произошла без него – он уснул до того, как Люк нашел R2-D2.
Ему приснилось извержение вулкана – того самого, в кратере которого находится Парк Пиланесберг. Завтра они должны были отправиться туда на сафари.
«Этот кратер, – объяснила Абигайль по дороге из аэропорта в Сан-Сити, – древнейший на планете. Он образовался миллиард лет тому назад после уникального по масштабам извержения».
 «А извержение не повторится?» – спросил кто-то из туристов. А не помнил, что ответила Абигайль. Ему уже тогда представилась, правда, смутно, картина, которую он увидел сейчас во сне: гигантский столб дыма на горизонте – навстречу джипу несутся животные – водитель пытается развернуться – мотор глохнет – пылающая магма приближается – но еще раньше машину накрывает туча пепла – делается темно, так темно, что бежать не имеет смысла.

15

Рано утром А разбудил телефонный звонок. Звонила дежурная, чтобы предупредить его о сафари.
Поездка была назначена на семь. Вернуться они должны были в девять тридцать. Абигайль объяснила накануне, что если выехать позднее, можно перегреться на солнце, да и животные попрячутся в тени.
После завтрака все собрались у машины. Кроме А, в группе было еще четверо. Абигайль сказала, что с ними поедет егерь.
А встретился с ней взглядом и понял, что оба они думают об одном и том же. Он сразу принял решение: сказал, что ему нездоровится и он не поедет. Абигайль с притворным беспокойством спросила его о симптомах. Он сказал, что у него болит голова.
– Тогда вам лучше не ехать.
– Я тоже так думаю.
– Можно погулять здесь. Я покажу вам все интересное.
– Пожалуй, так будет лучше.
Остальным, похоже, было ясно, к чему все клонится. Мужчины весело подмигивали. Женщины улыбались.
Джип уехал. Они остались вдвоем.
– Можно, я буду звать вас Абигайль? – спросил А.
Она представилась группе еще в Лондоне, в начале путешествия, но он не расслышал ее имени.
– Меня так и зовут, – просто ответила Абигайль.
А почувствовал, что все его смущение разом исчезло. Он крепко сжал локоть Абигайль и повел ее в отель. Весь путь до его номера они молчали.
В номере они тут же занялись любовью. Это было чудесно – заниматься любовью с Абигайль в Африке, в дорогом отеле.
Потом Абигайль быстро оделась и ушла. Она могла бы и не торопиться – до возвращения группы оставалось еще два часа. Но А ее не удерживал.
А чувствовал себя замечательно. Я согласился бы остаться здесь навсегда.
Ему вдруг вспомнилась картина извержения. Он представил себя жителем Помпеи, гладиатором, задохнувшимся в объятиях возлюбленной. Два почерневших трупа, засыпанные пеплом.
Но это видение быстро исчезло. А услышал чьи-то голоса в коридоре, крики птиц. Его укусил москит. Хорошо, что комары не налетели раньше. Хотя эти твари могли заниматься своим делом, пока мы занимались своим. Он оглядел руки, ноги, бедра: повсюду были следы укусов. Два из них принадлежали Абигайль, остальные – москитам.
Принимая душ, А что-то напевал. Он решил, что сделает Абигайль предложение. Скорее всего, она не замужем. А если и замужем, это не важно.
Туристы, вернувшиеся из сафари, были очень довольны. Англичанин из Ливерпуля показал А снятых на камеру обезьян, носорогов, зебр и других животных, названия которых А не знал.
После завтрака все, кроме Абигайль, отправились в Долину Волн. А спустился по горке на тобоггане, искупался. Потом он искал Абигайль, но не нашел.
Послонявшись по городу, А завернул в казино. Ему снова везло. «Я стану миллионером», – сказал он себе. Это была шутка: миллионы он бы не увез, даже если бы выигрывал каждый день.
Абигайль он увидел только за ужином. Она сидела за другим столом. Они несколько раз встречались взглядом. Абигайль смотрела на него рассеянно. В ее глазах не было ни привета, ни напоминания о происшедшем. Однако ночью она снова пришла к нему и осталась с ним до утра.

16

На следующий день было запланировано посещение водопада Виктория. Для этого нужно было подняться в восемь и в девять уже выехать в аэропорт Пиланесберга.
В самолете Абигайль сидела впереди него. Кресло было таким высоким, что он не видел даже ее волос – только ее правый локоть. Абигайль ни разу не обернулась к нему.
Полет занял чуть больше часа.
Из аэропорта Виктория Фоллс их отвезли к водопаду. Грохот и вид падающей воды не произвел на А особого впечатления. Может быть, он уже видел что-то подобное. Над водопадом висел туман, в тумане светилась радуга. А больше думал о влажных волосах Абигайль, чем о водопаде. Несколько раз он касался их, как бы случайно.
После ланча можно было посмотреть на водопад с вертолета и прокатиться по реке на лодке. В половине восьмого они вылетели обратно, а в девять уже сидели за столом в ресторане своего отеля.
Вечер А провел в казино. Ночью Абигайль не пришла. Он постучал в дверь ее номера, но ему не открыли.

17

В Кейптаун они летели около двух часов. На это раз Абигайль сидела в соседнем кресле, через проход. А часто поворачивал голову и смотрел на нее. Но разговаривать было неудобно. Абигайль как будто дремала.
Весь день ушел на экскурсии – осмотр города и океана с фуникулера, поездка на Мыс Доброй Надежды, круиз на лодке к острову морских котиков и визит к пингвинам.
В девять вечера они снова ужинали в ресторане «Хрустальный двор».
А не замечал усталости, – вернее, не признавался себе, что устал, – однако ночью в казино потерял почти все ставки.
Утром Абигайль отправилась вместе с группой кататься на слонах. А остался в отеле. Он чувствовал досаду из-за того, что Абигайль его как будто избегает. Ему никак не удавалось с ней поговорить.
Он не понимал, почему его так влекло к ней. Только потому, что ее зовут Абигайль? Неужели имя имеет над ним такую власть? Но он почувствовал влечение к ней еще до того, как узнал ее имя. В любом случае, скоро мы расстанемся, и я больше ее не увижу.
Ночью он спал один. За окном кричали обезьяны. Носились летучие мыши. Один раз А почудилось, что рядом зарычал лев.
Это была последняя ночь во «Дворце Потерянного города». Но А знал, что Абигайль полетит с ними завтра на Сейшельские острова.

18

На острове Маэ для них были заказаны суперлюксовые номера в пятизвездочном отеле. А так и не проверил баланс на своем счету. Правда, у него завелись наличные – благодаря выигрышам в казино.
Перелет был долгим. А устал, но ему не спалось. Он никогда не бывал на Сейшелах. Ночь была теплая. Он гулял по Виктории и жалел, что с ним нет Абигайль.
В одном из скверов А увидел на площадке большие шахматные фигуры. Они стояли в беспорядке. Так ему сначала показалось. Но, приглядевшись, он понял, что позиция ему знакома. Где-то он уже ее видел.
Белому королю грозил мат. Подумав, А взял короля и переставил его с а1 на а3. Только так белые могли спастись от мата – сделав невозможный ход.
А вернулся в отель и лег спать. Во сне он решал шахматные задачи. Это было каким-то испытанием. Справившись с задачей, он переходил на следующий уровень. Решив все задачи, можно было получить награду – замок с десятью башнями посреди тропического леса – и жить там беззаботно и весело, со множеством слуг и жен. Всех мужчин в замке звали бы Адам, а всех женщин, включая жен в его гареме, – Абигайль.

19

Утром А не смог выйти из номера. Возле его двери стоял темнокожий полицейский. На полицейском была белая рубашка и фуражка с околышем в клетку, как у лондонского «бобби».
– Оставайтесь в номере, – сказал полицейский..
– Почему?
– Убийство.
А показалось странным, что полицейский так лаконично сообщил об этом. Таким же странным показалось ему и собственное отношение к новости: он нисколько не удивился.
– Как вас зовут? – спросил А.
– Ондрик, – ответил полицейский.
– То есть Анри?
– Ондрик.
– А кто убит?
– Не могу вам сказать.
– Вот как…
Вместо того, чтобы закрыть дверь, А коротко размахнулся и ударил Ондрика в лицо. Кулак прошел сквозь голову насквозь. «Они мне за это заплатят», – подумал А, сам не зная, кого имеет в виду.
Он проснулся в поту. Сердце колотилось. Он посмотрел на часы: половина девятого. А долго стоял под душем, потом пошел завтракать.
В полдень их повезли в аэропорт. Через час они летели на вертолете к Северному острову.

20

Когда Абигайль вывела группу на Восточный пляж, А показалось, что он уже видел этот пейзаж: бирюзовое море, песок, зелень, взбирающаяся на скалы, склоненные пальмы, листья, тянущиеся к воде, – все это было на постере, висевшем у него в комнате.
А припомнил постер и рисунок обоев на стене, но не мог вспомнить, где, в каком доме и городе, находится эта комната.
Семейная пара из Лондона разместилась в одном домике, а ливерпулец и дама из Шеффилда – в двух других.
Абигайль и А устроились на вилле 11, стоявшей особняком. Для А это было самым большим сюрпризом за весь круиз. Абигайль сказала, что они будут жить здесь вдвоем, – сказала так просто, что у А перехватило дыхание.
Это были чудесные дни. Они мало говорили. Каждый день занимались любовью – и, случалось, не один раз.
А было так хорошо, что ему не хотелось говорить. Абигайль ни о чем его не расспрашивала. Она словно знала, что он все равно не сможет рассказать о себе.
Днем они лазили по горам, лежали на песке, в тени пальм, купались в море или бассейне. Они встречали рассветы, а по вечерам, перебравшись на Западный пляж, любовались закатами.
С остальными туристами А почти не общался. Лишь на четвертый день ливерпулец предложил А сыграть в шахматы – у него был ноутбук с шахматной программой.
А легко выигрывал, давая большую фору. Англичанин предложил А сыграть с компьютером, чтобы определить свой рейтинг. Оказалось, что А играет на уровне сильного гроссмейстера.
– Если бы не москиты и не жара, я обыграл бы его всухую, – сказал А.
– Этот ноутбук не самый быстрый, – сказал англичанин. – Хорошему компьютеру вы бы проиграли.
– Может быть, – легко согласился А. Он был так счастлив, что и проигрыш собеседнику нисколько бы его не расстроил.

21

На острове была небольшая библиотека. Абигайль и А читали друг другу стихи. А нравился голос Абигайль и ее манера читать. Он не столько вслушивался в слова, сколько мечтал под звуки ее голоса.
В библиотеке были книги на разных языках. Абигайль знала несколько языков. А тоже владел тремя языками, хотя и не помнил, где им научился.
Однажды он признался Абигайль, что ничего не знает о своем прошлом. Она засмеялась. «Может, ты профессиональный убийца, как Джейсон Борн?» – сказала она. В библиотечке нашлись все книги о Борне, но у них не было времени и желания их читать.
На второй день Абигайль провела для группы инструктаж по снорклингу. Она была не только гидом, но и сертифицированным инструктором. А уже занимался снорклингом: он вспомнил, как это делается, нацепив маску. Пока Абигайль присматривала за остальными, он исследовал дно возле их виллы, а потом обогнул остров и вышел из воды на Западном пляже.
Он сидел на теплом песке и смотрел, как мимо медленно проплывает трехмачтовая яхта с черными парусами. Черные паруса? Ну и ну. Нелепость. Причуда богача.
В группе все были богачи – кроме А. Ливерпулец же был каким-то особенным богачом: каждое утро ему на вертолете доставляли свежие газеты, и это при том, что у него была подписка на электронные версии всех главных британских изданий.
Однажды А пролистал «Гардиан» и в разделе «Спорт» с удивлением увидел свое имя и фото. Оказывается, он в эти дни удачно выступал на турнире London Chess Classic. После девяти туров он опережал ближайшего преследователя на пол-очка.
А не стал показывать статью Абигайль. Он даже порадовался, что англичанин ее не прочел. Или прочел, но не обратил внимания на фото. Правда, на снимке А был не очень-то похож на себя. Человек, знакомый с ним всего несколько дней, мог его и не узнать. Но А сразу понял, что это он и есть.

22

Несколько раз А видел на острове полицейского. И всегда издали. На острове жили и работники персонала. Но этот человек был полицейским: рубашка у него была с погонами.
А не стал спрашивать у Абигайль, что здесь делает полицейский. Возможно, ему показалось, и это был не полицейский.
Неделя закончилась быстро. Вертолетом их доставили на остров Маэ, и в тот же день они вылетели в Найроби.
А думал, что им покажут кенийские озера, саванну, Килиманджаро. Но из аэропорта их повезли в отель, где они могли отдохнуть несколько часов перед вылетом в Лондон.
По дороге А заметил отряды полицейских. Водитель объяснил, что уже несколько дней в столице проходят демонстрации против роста цен на продовольствие.
А подумал, что он ничего не знает о политическом устройстве Кении, не знает даже, чьей колонией была когда-то эта страна.
Абигайль, будто услышав его мысли, рассказала, обращаясь ко всей группе, что Кения – бывшая британская колония и входит в состав Содружества. Официальные языки – английский и суахили. Она что-то произнесла на суахили, и все, включая водителя, рассмеялись.

23

А надеялся, что эти часы в отеле они с Абигайль проведут вместе. Но у нее были какие-то дела, и он остался в номере один. Номер был люксовый, хотя и не такой роскошный, как в Городе Солнца.
Включив телевизор, А увидел репортаж о кончине какой-то знаменитости. На другом канале шел фильм, на соседнем показывали футбольный матч.
А подумал, что его жизнь до этой поездки складывалась не очень-то удачно. Он ничего не помнил о своем прошлом, но мог судить о нем по своему настоящему. Он не прославился и не разбогател. Даже если он – тот самый гроссмейстер, о котором писали в газете, это ничего не меняет.
Чтобы устроиться с Абигайль на Северном острове, нужны будут большие деньги. Если бы он был богат, он мог бы выкупить остров у нынешнего владельца. А не знал, кто владеет островом, но знал, что он находится в частном владении. Вообще-то, это было не важно, кто владеет островом. За большие деньги он мог бы его купить и у частного лица, и у компании, и у государства.
Имеет ли государство право продавать свои территории? Для этого, наверное, требуется решение парламента.
А вспомнил, как отчаянно некоторые страны, например, Япония и Китай, борются за крохотные каменистые острова.
 Мы могли бы жить в Лондоне. Почему-то ему казалось, что самое важное в этом деле – выбор места жительства, как будто согласие Абигайль было уже получено.
В дверь постучали. А открыл. На пороге стоял полицейский. По форменной фуражке А понял, что это кенийский полицейский, – он уже видел таких на улицах.
– Проверка, – сказал полицейский, приложив руку к козырьку.
– Что-то случилось? – спросил А.
– Ничего, сэр, – ответил полицейский. – Обычная процедура.
Это был не тот ответ, которого ожидал А. Он показал паспорт.
– Шахматист? – спросил полицейский, увидев двуглавого коня на обложке.
– Да, – подтвердил А.
– Я тоже играю в шахматы, – с гордостью сказал полицейский. – Я – чемпион этого года.
А не стал уточнять, в каком турнире он победил – чемпионате министерства, страны, континента. Вместо этого он спросил:
– Вас зовут Алекс?
Полицейский посмотрел ему в глаза.
– Как вы это узнали?
– Так, подумалось, – сказал А.
Полицейский отстранил его и вошел в номер.
– Это просто догадка, – сказал А.
– Так-так, – повторил полицейский. – А кто это у вас здесь? – спросил он, приоткрыв дверь в спальню.
– Что? – изумленно спросил А.
Все это время – с тех пор, как их привезли в отель, – А смотрел телевизор в гостиной. Он даже не заглядывал в спальню.
На постели лежал мужчина среднего возраста в серых брюках и розовой рубашке. Глаза его были закрыты, а руки сложены на груди.
– Первый раз его вижу, – сказал А. – Я вообще не заходил в спальню.
– Он мертв, – сказал полицейский. – Как вы объясните, что в вашем номере лежит труп?
– Я думаю, он лежал здесь и раньше, еще до того, как мне дали ключ.
– В вашем положении я не стал бы шутить, – сказал полицейский.
– Но это не шутка.
– Вряд ли вы сумеете убедить в этом дежурного офицера в участке.
– И пытаться не стану, – с этими словами А ударил полицейского. Голова полицейского раскололось, точно кокосовый орех. Да она и была таким орехом: белое молоко брызнуло в глаза А. На мгновение он ослеп.
В дверь постучали. Послышался голос Абигайль:
– Мы едем в аэропорт.
А открыл.
– Машина уже внизу.
А быстро оглянулся: мужчина по-прежнему лежал на постели, но Абигайль не могла его видеть.
– Я готов, – сказал А.
– Ты ничего не забыл в номере? – спросила Абигайль, когда они спускались в лифте.
– Нет, – немного подумав, ответил А.

24

А спал, когда самолет приземлился. Его разбудила стюардесса. Оглядевшись, он не увидел ни одного знакомого лица. Кресла рядом с ним пустовали.
Он огорчился, что Абигайль оставила его спящим и не простилась. У ленты с багажом ее тоже не было. Он не увидел там никого из тех, с кем летал в Африку.
В отеле А спросил, остался ли за ним его номер. Вопрос как будто удивил дежурного. «Конечно, сэр», – ответил он.
А принял душ. Он спустился в бар и выпил кофе, потом снова поднялся в номер и начал готовиться к партии. Сегодня он играл с гроссмейстером М.
Он пытался вспомнить вариант, который приготовил для этой встречи. Он помнил обстановку комнаты, где готовился к турниру, и время года – осень. Комната была его рабочим кабинетом. У стены стоял шкаф с книгами и призами. На столе была разложена шахматная доска. В комнате был еще небольшой стол для компьютера. На стене, рядом с книжным шкафом, висели фотографии. А отчетливо видел некоторые из них. Но людей, изображенных на снимках, не узнавал.
Квартира была расположена высоко, и, выйдя в лоджию, А увидел под собой город. Но как назывался этот город? Где он находился? Этого А не помнил.
Когда он очнулся, пора уже было собираться на тур. А поискал в шкафу пальто или куртку, но не нашел. Он вызвал такси.
Дорогой он рассказывал таксисту об Африке. Заслушавшись, таксист доставил его не к турнирному помещению, а на вокзал Сент-Панкрас. А понял это, только когда вышел из машины. В растерянности он стоял у входа. Он уже собирался взять другое такси, но что-то вдруг подсказало ему, что он должен как можно быстрее добраться до Брюсселя, – его там ждали.
Поезд Eurostar отходил через полчаса. А купил билет. Место было спиной по ходу поезда. Других билетов не осталось. Куда они все едут? У компании, должно быть, хорошая прибыль.
Напротив сидела молодая женщина. У нее были светлые волосы. А показалось, что она похожа на перекрашенную Абигайль. Они обменялись приветствиями.
Поезд набирал скорость. А показал соседке на свои уши и спросил:
– У вас тоже закладывает?
Девушка кивнула и улыбнулась.
Ехать спиной к локомотиву было неудобно. А слегка тошнило. Из предложенной еды он съел только салат. Так же поступила и его соседка. А налил ей бокал вина.
– Вы часто пользуетесь экспрессом? – спросил А.
– Нет, не очень, – ответила девушка.
А помолчал, потом представился:
– Меня зовут Анакин.
Девушка удивилась:
– Анакин?
– Да, – сказал А. – Анакин Александер.
– Ваши родители увлекались «Звездными войнами»?
А отметил, что девушка не представилась ему в ответ.
– Может быть, но дело не в этом. Я родился еще до Шестого эпизода.
– То есть…
– 1983-й год, – пояснил А. – Об Анакине рассказывает Йода в Шестом эпизоде.
А не помнил, сколько ему в точности лет, но был уверен, что больше тридцати.
– Простите, я не расслышал, как вас зовут, – сказал он.
– Абигайль, – сказала девушка. – Я родилась в тот день, когда вышел альбом Кинга Даймонда. Родители обожали «готику» и все такое.
– Женщинам это нравится, – сказал А. Он не знал, кто такой Кинг Даймонд, но имел представление о «готике».
– По-настоящему обожал его папа, а мама так… подыгрывала.
– Вы в Париж по делам?
– Я еду в Брюссель.
– Отдыхать?
– Нет, работать.
Оказалось, что Абигайль – переводчица в Еврокомиссии. Работа по синхронному переводу очень трудна, и часто случаются смешные ошибки. А услышал несколько забавных историй.
Родители Абигайль жили в Брюгге. Она собиралась навестить их в последние дни отпуска.
– Я давно собирался посмотреть Брюгге, – сказал А.
– Теперь это город туристов. Сколько лет прошло, а туристов не убавляется.
– Сколько лет… После чего?
– После фильма.
А кивнул, хотя и не понимал, о чем речь.
– Так, может, ты мне покажешь город?
Они говорили по-английски – на языке, который не различает «ты» и «вы».
– Я пробуду в Брюгге три дня, – сказала Абигайль.
– Город ведь небольшой? Можно все обойти.
– Если не жалеть ноги.
В Брюсселе было еще холоднее, чем в Лондоне. Абигайль заметила, что джемпер у А совсем тонкий.
– Ничего. В Брюгге куплю что-нибудь.
– Лучше купить здесь. Ты знаешь Южный вокзал?
– Да.
– Я тебя подожду. С чемоданом неудобно.
– Хорошо.
А нравилось, что о нем заботятся.
В Scarpino Men он купил теплый свитер, куртку и шарф. Подумав, добавил к ним еще и зимнюю обувь.
Вернувшись на то место, где он оставил Абигайль, А ее не увидел. Он подождал полчаса. Еще полчаса он бродил по вокзалу и прилегающей площади. Абигайль исчезла.
А купил билет на электричку и примерно через час вышел на вокзале в Брюгге. Он снял номер в гостинице неподалеку от вокзала. Ему хотелось сразу отправиться на поиски Абигайль. Но внезапно он почувствовал, что очень устал, и отложил поиски на завтра.

25

Темнота. Никаких огней – ни фонарей, ни рекламы. Никого из прохожих. Неподвижные машины. Он бродил по улицам в поисках Абигайль. Но все двери были заперты, и никто не попадался ему навстречу.
Иногда ему казалось, что он видит Абигайль далеко впереди. Он бежал к ней, но она скрывалась за углом. Город был освещен луной.
Группа всадников пересекла улицу. Где-то ударил колокол.
По каналу плыла лодка. На скамье сидела пара. Он обнимал ее. Она склонила голову ему на плечо. Женщина, как показалось А, была похожа на Абигайль. Кто был ее спутником, он не разобрал. Он перегнулся через ограждение, чтобы разглядеть плывущих, но лодка скрылась под мостом и больше не появлялась.
Послышался стук подков. Мимо проехали все те же всадники. Их лошади были вороной масти. На каждом всаднике был черный плащ и шлем причудливой формы.
А последовал за кавалькадой. Вскоре он очутился на площади. Посередине на постаменте возвышалась конная статуя – черный всадник в плаще и шлеме.
Снова ударил колокол. Лошадь на постаменте дернула головой. Внезапно она прыгнула на мостовую. Ее красные глаза пылали. Лицо всадника было закрыто шлемом.
А побежал, выбирая самые узкие улицы. Лошадь не отставала. А увидел арку и свернул во внутренний дворик. Всадник промчался мимо.
А вошел в открытую дверь и оказался в просторном зале. На стенах висели картины, изображавшие всадников в роскошных одеждах. В простенках между окнами были развешены щиты и скрещенные мечи. Середину зала занимали столы с шахматными досками. Шесть столов были заняты игроками в черной одежде, а за седьмым никого не было. А сел за доску со стороны белых и сделал первый ход: е2 – е4.
В тот же миг напротив появилась фигура в черном. На голове у нее был шлем, полностью закрывавший лицо.
Дарт Вейдер.
Рукой в черной перчатке его противник переставил коня на f6.

26

Утром А долго размышлял над тем, что ему приснилось. Потом он быстро умылся, позавтракал и отправился на поиски пропавшей спутницы.
Он долго бродил по городу, надеясь встретить Абигайль. И к вечеру он действительно ее встретил возле Рыночной площади.
Почему она не дождалась его на вокзале в Брюсселе? Абигайль так обрадовалась встрече, что А не решился спросить ее об этом.
В кафе Абигайль взяла легкий коктейль. А заказал виски. Он выпил так много, что рассказал ей о своем сне.
Она рассмеялась, сказав, что за ним, наверное, гнался один из всадников Апокалипсиса. В сквере Арентсхоф можно увидеть всех четверых.
– Или это был Готфрид Бульонский? Примчался из Брюсселя, чтобы тебя напугать, – Абигайль улыбалась. – Пойдем. Я покажу тебе город.
Она повела его на колокольню. Они поднимались к колоколу по узкой винтовой лестнице. Девушка шла впереди. Зимняя куртка едва прикрывала ее ягодицы. А почувствовал вдруг, что у него часто забилось сердце. Он остановился. Абигайль продолжала подниматься. Через минуту сердцебиение улеглось. Он позвал Абигайль, и она откликнулась. Он поднял голову, но никого не увидел.
Когда он добрался до смотровой площадки, Абигайль там не было. Окна, выходившие на Рыночную площадь, были забраны мелкой решеткой. А внимательно осмотрел все углы. Абигайль исчезла, словно растворилась в воздухе.

27

На площади А спросил у прохожего, где находится Арентсхов. Ему хотелось взглянуть на всадников Апокалипсиса. Прохожий оказался туристом и не понял, о чем его спрашивают. Девушка, случайно услышавшая их разговор, объяснила А, как найти скульптуры. Она даже предложила проводить его, и А обрадованно согласился.
Дорогой спутница расспрашивала А, как его зовут, откуда он приехал, чем занимается. А уже привык представляться шахматистом, да он и чувствовал себя шахматистом – больше, чем кем-либо другим. Через несколько дней, сказал он, ему нужно играть в Антверпене, а пока он решил отдохнуть в Брюгге. «Вам здесь понравится», – сказала девушка. Звали ее Аманда. Может быть, Анда. А толком не разобрал.
Четыре всадника располагались в углах неправильного четырехугольника, лицом к друг другу. Позеленевшая бронза мало походила на блестящий черный металл, из которого, казалось, были сделаны и кони, и шлемы всадников, которых А видел во сне. На этих не было ни плащей, ни шлемов. И все же что-то их объединяло
Девушка начала рассказывать о Рике Пооте. А прервал ее, заметив, что один из всадников напоминает ему всадника с картины Дали.
– Хотел бы я взглянуть на эту картину, – сказал А. – Но она в частном собрании.
– Вы интересуетесь искусством? – спросила Аманда-Анда.
– Да. Мне нравится Дали, – ответил А. – И вот что я заметил. Оба всадника – и этот, и на картине Дали – вытянули левую руку. Всадник Дали держит кисть ладонью вверх, а всадник Поота – ладонью вниз. Но это, по сути, ничего не меняет. На эскизе Дали 1933-го года видны и черные пустоты в теле лошади, и фаллические детали.
– Вы хотите сказать, что Поот сделал эту скульптуру по рисунку Дали? – спросила Аманда-Анда.
– Нет-нет, – ответил А, почувствовав, что девушка расстроилась. – Я думаю, он вдохновлялся картиной. А это совсем другое дело.
Он рассказал, какое потрясение испытал, когда впервые увидел репродукцию Дали. Это было в детстве. Что-то в нем закричало: Ааааа!
– Это был крик испуга, удивления, понимания? – спросила девушка.
– Все сразу. С тех пор этот крик будто живет во мне. Мне кажется, я его постоянно слышу.
– А мне эти фигуры нравятся. Глядя на них, я совсем не думаю о смерти.
– О чем же вы думаете?
– О том, что могла бы сделать что-то такое же интересное. Я ведь тоже художница. Но я только начинаю.
– Мне хотелось бы взглянуть на ваши работы, – сказал А.
– Я могу показать вам свою мастерскую, – сказала Анда-Аманда. – Но сначала мне нужно позвонить.
– Хорошо, – сказал А. – Я пока рассмотрю других всадников.
Он переходил от фигуры к фигуре, прикасаясь к ним. Лошади были холодные и влажные на ощупь. Когда он снова повернулся к девушке, ее уже не было. Этого следовало ожидать.

28

В поезде А задремал. Ему снились разные города. Он пытался найти среди прохожих кого-то, чье имя начиналось на А. Он останавливал и женщин. Как будто человек с мужским именем мог оказаться женщиной.
Потом ему приснился Антверпен. А бродил по незнакомому городу и был уверен, что это Антверпен. Там была Рыночная площадь, и колокольня, и конные скульптуры. Антверпен напоминал Брюгге.
На Центральном вокзале в Брюсселе А купил большой букет. Ему подумалось, что он может встретить у выхода Абигайль.
Садясь в такси, он оглянулся, но так и не увидел Абигайль.
Такси вела женщина. А попросил отвезти его в недорогой отель поближе к Европейскому кварталу. Машина остановилась возле двухэтажного дома из красного кирпича. Это была гостиница Archemede. Расплатившись, А подарил таксистке букет. Она улыбнулась.
А получил единственный свободный номер – комнату в мезонине.
Наступил вечер. А лежал на постели и размышлял. Почему я здесь, в этом отеле, в этом номере? Я ищу Абигайль. Но она могла встретиться мне и в других городах. Она могла встретиться где угодно.
А вспомнил тур по Африке. И удивился, почему он вспомнил об этом только сейчас. Почему он не думал об Африке каждый день, каждую минуту? Те счастливые дни, что он провел на Сейшелах, – их нужно сохранить в памяти. Вряд ли в его жизни случится что-то лучшее. 
Почему я вообще скитаюсь по гостиницам? Есть ли у меня свой дом? Должен же я иметь какое-то жилье. Может быть, я снимаю где-то небольшую квартирку? Такая уютная комнатка в мансарде, со скошенным потолком и окном на крыше, – вот там я и живу. Нет, у меня большой красивый особняк, и там меня ждет Абигайль. Ему это представилось совершенно отчетливо. Нужно было только вспомнить, где находится его дом.
С этими мыслями он заснул. Ему снился Брюгге. Колокольня. И черные всадники в плащах и шлемах. Один медленно ехал навстречу, протягивая левую руку ладонью вверх. Это был дружеский, приглашающий жест. По этом жесту А узнал всадника с картины Дали. У всадника Поота кисть была повернута ладонью вниз, как бы в знак приказания.
А проснулся среди ночи. Он чувствовал, как бьется сердце.
Он вспомнил, зачем ему нужно в Антверпен: там началось его странное путешествие. Именно там он проиграл важную партию. Но у него еще оставались шансы выиграть турнир.
Нужно немедленно ехать в Антверпен. Если он пропустит завтрашнюю партию, все будет кончено. Но если он уедет, все будет кончено с Абигайль.

29

Утром за ним пришел полицейский. А отвезли в участок и стали допрашивать на французском. Фламандского он не знал или знал недостаточно, чтобы рассказать об убийстве. Они были уверены, что исчезнувшая горничная убита.
Все это походило на комикс: суровые слуги закона и растерянный подозреваемый – они издеваются над ним, бьют – но вот он преображается – расшвыривает полицейских и бежит по коридорам – вот он уже на улице – никому его не остановить – он найдет настоящего убийцу – и тогда все поверят в его невиновность.
Убийство, по словам полицейских, произошло в Антверпене. И давно. Есть ли у него алиби на такое-то число?
– Я был тогда в ЮАР, в Сан-сити, – уверенно заявил А.
Однако он вовсе не был уверен, что находился в это время в Африке. Эта поездка казалась сейчас сном – вроде того, который он видел в Брюгге. Но ничего другого ему не оставалось, как сослаться на круиз, в котором он познакомился с Абигайль.
Услышав имя, полицейские переглянулись
– Ты знал Абигайль еще до того, как снял номер в отеле?
– Мне кажется, я знал ее всегда.
– Куда ты спрятал тело?
– Я и сам хотел бы его найти.
Серьезных улик против А, по-видимому, не было, поэтому его отпустили.
Выйдя из участка, А направился в сторону Европейского квартала. Это было недалеко. Но он не знал, где искать Абигайль. Где она работает? Где находится отдел переводов?
Он вошел в какое-то громадное здание. Пересек безлюдный холл. Поднялся на лифте. Все помещения были пусты. А открывал двери, заглядывал в комнаты, обыскивал залы, не пропускал даже туалетов. Иногда он замечал какое-то движение впереди или сбоку. Иногда слышал легкие шаги позади. Но так никого и не встретил.
Здание было огромным, и вышел он из него только к вечеру.

30

Поужинав в соседнем с отелем пабе «Джеймс Джойс», А поднялся в номер и нашел в Сети песни из альбома Кинга Даймонда «Абигайль». На обложке альбома была изображена карета, запряженная вороной парой.
Из песен он узнал, что Абигайль была мертворожденной девочкой, чей дух позднее вселился в другую женщину. Абигайль была злым духом, и муж этой женщины убил свою жену еще до того, как она родила. Он не хотел, чтобы Абигайль приходила в этот мир и творила зло. Совершив одно убийство, он предотвратил множество других убийств.
«Нужно встретиться с Кингом и спросить, что еще он знает об Абигайль», – подумал А. На сайте kingdiamondcoven.com А прочел, что певец гастролирует сейчас в США. Можно было успеть на концерт в Хьюстоне, если вылететь завтра утром. А заказал по Интернету билет на самолет.
Почему-то он был уверен, что у него не возникнет никаких проблем с паспортным контролем. Так оно и вышло: в Чикаго паспорт с двуглавым конем настроил пограничников доброжелательно. А быстро прошел проверку и успел пересесть на самолет в Хьюстон.

31

Во время перелетов А слушал альбомы Кинга «Абигайль» и «Абигайль II», смотрел записи его концертов. Он узнал, что у Кинга Даймонда три кошки – Призрак, Магия и Джуджу. Имя последней увело его мысли в Африку.
В Хьюстоне А снял номер в гостинице возле «Дома блюза», где должен был состояться концерт. От дежурной на регистрации он узнал, что автобус с музыкантами еще не приехал. Группа будет в городе только завтра.
Аннабель (так звали администратора) тоже собиралась на концерт, и А спросил, можно ли будет встретиться с Кингом. Аннабель покачала головой. График тура был очень напряженным. После концерта вся группа сразу же отправлялась в другой город.
Над входом в «Дом блюза» было написано: In blues we trust. А во что верю я? Верю ли я во что-то? В моей жизни нет ничего достоверного.
А не знал никого из команды и решил, что встретиться с Кингом в перерыве или сразу после концерта не получится. Покупать билет не имело смысла.
На обратном пути в гостиницу, он придумал, как связаться с Кингом: он узнает, в каком отеле остановился певец, и оставит на приеме записку с номером телефона; если Кинг захочет, то позвонит.

32

А не спалось. Он лежал на постели и напевал Sleepless Nights [5].
Что может знать Кинг о настоящей Абигайль? Та, о которой он поет, – выдуманная, другая. Но раз уж я проделал такой путь, план нужно довести до конца.
А написал на листке бумаге A big ail [6] и добавил номер своего телефона. Запечатал листок в конверт. Аннабель вчера дала ему адрес гостиницы. После завтрака он без труда разыскал отель и попросил администратора передать конверт Кингу.
Скорее всего, певец проснется только за пару часов до начала концерта. Сразу, конечно, он не позвонит. У него просто не будет времени. И ночью после концерта – тоже. Но вот на следующий день, в дороге, он может позвонить. Если его заинтригует то, что он прочтет. А если звонка не будет, значит, А напрасно летел через океан.
В Хьюстоне А больше нечего было делать, и он подумал, что хорошо бы посетить кладбище, где похоронена Абигайль Адамс. На самом деле ее звали Маргарет Томас Адамс. Или Маргарет «Томми» Адамс. Второе имя она получила в честь своего прадедушки, губернатора Северной Каролины. Имя «Абигайль» было псевдонимом. Абигайль умерла от передозировки снотворного.
Накануне вечером А искал сведения о ней и узнал, что она похоронена в Шарлотте, Северная Каролина.

33

Ежедневно в Шарлотт отправлялись десятки рейсов. А удивила такая интенсивность авиаперевозок. Позднее он узнал, что Хьюстон – четвертый по численности населения город в США, а Шарлотт – семнадцатый.
Улететь в Шарлотт можно было через полтора часа прямым рейсом компании UA  или через час с пересадкой в Далласе рейсом компании АА.
А подумал, что будет символично, если он воспользуется услугами АА, чтобы прилететь в город, где похоронена Абигайль Адамс.
В Далласе он был уже через час с небольшим после взлета, а еще через час сидел в кресле самолета McDonnell Douglas. Место слева, у прохода, заняла полная темнокожая женщина, а место справа, у окна, – худая черноволосая девушка.
Соседка слева решала кроссворды. Девушка слушала музыку.
А подключил смартфон к Интернету и зашел на страницу ChessBase – ему хотелось узнать, что происходит на турнире в Лондоне. В правом верхнем углу страницы демонстрировались блиц-партии, которые игрались онлайн на сервере Playchess.com. А развернул диаграмму.
Его удивило, что компьютер каждый раз выбирал для трансляции партии между игроками Darth Vader и A-King. По-видимому, суммарный рейтинг этих игроков бы самым высоким. Но борьбы не получалось: Дарт Вейдер выигрывал партию за партией.
При счете 6:0 в пользу Вейдера (начиная с того момента, когда А начал следить за матчем) компьютер переключился на других игроков.
 А почувствовал, что у него устали глаза. Он закрыл страницу, огляделся – и заметил странное оживление в салоне.
– Что случилось? – спросил он у соседки слева.
– Женщина рожает. Ее перевели в бизнес-класс. А «бизнесменов» рассадили здесь. Их не так уж много и было.
Разговоры постепенно стихли. Все как будто прислушивались к тому, что происходило за шторкой.
Через какое-то время А услышал крик младенца: «Ааааа!»
В салоне снова оживленно заговорили. Женщины улыбались. И в это время раздался сигнал смартфона.
Сначала А не мог понять, кто звонит. Потом разобрал – это был Кинг Даймонд. А посмотрел на часы – концерт был самом разгаре.
Голос Кинга то и дело прерывался, его заглушала музыка. Слышались и посторонние шумы – хрипы, свист, треск, шипение, визг. За шторкой кричал новорожденный.
Из всего, что сказал Кинг, А понял только несколько слов: Абигайль… Африка… Антверпен. Насчет «Африки» он был не уверен: возможно, Кинг сказал «heartbreaker».
Когда Кинг отключился, А попробовал перезвонить, но получил уведомление: «абонент недоступен».
Девушка справа сняла наушники, не выключив плеер. Двигатели шумели, но А отчетливо услышал музыку: The Storm из альбома Кинга «Abigail II».

34

До посадки А успел отыскать в Сети снимок могилы Абигайль на сайте findagrave.com.
На Вечнозеленом кладбище была похоронена еще одна Маргарет Томас Адамс, почти ровесница Абигайль, если брать в расчет только год рождения.
На страничке, посвященной этой Маргарет Томас, А прочел, что она была секретарем какого-то лечебного заведения, разведена, дочь такого-то и такой-то.
Ненастоящая Маргарет Томас Адамс умерла 15 февраля 1985 года – через тридцать лет после того, как скончалась настоящая Маргарет Томас «Абигайль» Адамс (12 февраля 1955 года).
На страничке настоящей Маргарет Адамс не было никакой дополнительной информации – только даты рождения и смерти.
– Вам нравятся песни Даймонда? – спросил А соседку справа, когда самолет заходил на посадку.
– Очень, – ответила девушка.
– А я прилетел сюда, чтобы побывать на могиле Абигайль, – сказал А. – Меня зовут Алекс.
– А меня – Абигайль, – сказала девушка.
– Адамс?
– Абигайль Лафей [7].
– В самом деле? Серьезно?
– Конечно.
– Может быть, вы отведете меня на кладбище? – А был уверен, что Абигайль откажется.
– С удовольствием, – ответила Абигайль.

35

Регистрируясь в отеле, А испытывал такое чувство, будто он всю жизнь провел в гостиничных номерах. Может, он и родился в гостинице? Дети появляются на свет в самых невероятных местах. Он сам был тому свидетелем.
За ужином А вспоминал свой разговор с Кингом Даймондом. Он жалел, что не записал его, – побоялся, что, услышав предупредительный сигнал, Кинг отключится.
Из разговора как будто следовало, что настоящую Абигайль нужно искать в Антверпене. Африка тут ни при чем. Кинг говорил: heartbreaker. А долго повторял эти слова вслух. Heartbreaker подходило больше, чем Africa.
Но кто кому разбил сердце? Он – Абигайль, или она – ему? Кроме того, возможно, Кинг употребил это слово в каком-то другом значении.
А хотел позвонить Абигайль Лафей, но удержался. Если он будет навязчивым, их встреча может не состояться. Правда, теперь А уже не понимал, зачем ему нужно увидеть могилу Абигайль Адамс. Актриса Абигайль Адамс была похожа на настоящую Абигайль, но и только. К тому же она давно умерла. Он ведь ищет живую Абигайль, а не ее могилу.
Зачем он вообще разыскивает Абигайль? Как начались его поиски? Почему для него так важно найти Абигайль?
Его прошлое скрывалось в глубинах памяти. Если оно еще хранилось там. Может быть, его там уже нет, и вместо прошлого в его памяти – темный провал.
В номере А снова открыл страницу с изображением могилы Маргарет Адамс. Ему пришло в голову посмотреть список всех Адамсов, похороненных на Вечнозеленом кладбище, – такая опция предлагалась в левой части страницы: Find all Adamses in: Evergreen Cemetery.
На первой же строчке списка он прочел: Adams, Abigail "Tommye".
Надпись была выделена синим, и, пройдя по ссылке, А обнаружил еще одну страницу, посвященную Абигайль. Здесь о ней рассказывалось подробнее. Указывались точные координаты захоронения: Section 4-A, Lot 164, Grave 3. Эти данные отличались от тех, которые он нашел раньше на сайте Glamour Girls: Section 4A, Lot 104. А подумал, что, cкорее всего, информация Glamour Girls ошибочна.
Зазвонил телефон. Это была Абигайль Лафей. Она предлагала отправиться на кладбище не завтра, а немедленно.
– Но уже первый час.
– Ну и что? Нам это не помешает. Нас довезут прямо к месту.
– Хорошо, – сказал А.
– Спускайтесь. Карета подана, – сказала Абигайль.

36

Это и вправду была карета. У входа стоял экипаж, запряженный четверкой – две пары цугом. Лошади в упряжке походили на лошадей Поота. А показалось, что он видит провалы, пустоты в их телах. На кучере был черный плащ и цилиндр.
Со стуком упала откидная лесенка. А поднялся в карету и увидел большой букет красных роз. Букет покачнулся и открыл лицо Абигайль.
– Я подумала, что вам захочется положить цветы на могилу, – сказала она.
– Но карета... – начал А.
– Так романтичнее, – прервала его Абигайль.
Она положила букет в угол. А сел напротив, спиной к лошадям. Карета тронулась.
На Абигайль был длинный черный плащ. Ее черные волосы рассыпались по плечам. Губы были выкрашены в алый цвет.
А несколько раз собирался спросить, кто она, и к чему такой наряд. Но не решался. Абигайль иногда смотрела на него и улыбалась.
Карета подвезла их к сектору 4А.
Абигайль Лафей уверенно повела его к могиле Абигайль Адамс. Кучер шел за ними с букетом роз. Лицо его было скрыто черной маской.
Вскоре А увидел знакомый по снимкам камень. Ночь была ясной. Надпись виднелась отчетливо:

Margaret Adams
JAN. 11. 1922
FEB. 13. 1955

Абигайль передала цветы А. Кучер поклонился и вернулся к карете. А положил розы на могильную плиту.
Лошади тихонько заржали.
– Что теперь? – спросил А.
– Мы совершим обряд, – сказала Абигайль.
– Обряд?
– Поможем настоящей Абигайль снова прийти в этот мир.
– Как?
– Соединимся здесь, у могилы.
Абигайль сбросила плащ. На ней не было ничего, кроме черных чулок и длинных черных перчаток.
В бледном свете луны ее тело казалось мраморным.
А смотрел на нее, ошеломленный.
Абигайль подошла к нему и поцеловала. У А закружилась голова. Она поласкала его немного. Потом повернулась спиной и оперлась на стелу с надписью ADAMS.
А легко вошел в нее. Внутри она вовсе не походила на мраморную.
Пока он двигался в ней, она коротко вскрикивала: «а… а… а…». А потом протяжно выдохнула: «Ааааа».
В этот миг заржали лошади. Порыв ветра пронесся по кладбищу.
Абигайль опустилась на колени. А смотрел на женское тело, белеющее у его ног. Ему казалось, что его поиски окончены, – он нашел настоящую Абигайль.
Где-то жалобно прокричала ночная птица.
А провел рукой по лицу, а когда открыл глаза, то увидел, что остался на кладбище один: ни Абигайль, ни кареты.
Он пошел к выходу. Не успел он пройти и ста шагов, как хлынул дождь.

37

Утром А позвонил дежурному и попросил вызвать такси.
В аэропорту он купил билет до Брюсселя. Несмотря на сильный дождь, рейсы не отменялись.
Перелет в Филадельфию был коротким. Из Филадельфии самолет отправлялся в шесть тридцать, и А решил осмотреть исторический центр. Безоблачное небо, теплое солнце – подходящая погода для прогулки.
Таксист высадил его в Center City. За три часа А успел осмотреть все главные достопримечательности Исторического Парка.
Колокольня Зала Независимости напомнила ему колокольню в Брюгге. Он вспомнил, как поднимался по лестнице за Абигайль, и как она исчезла. Он вспомнил, как исчезла на кладбище Абигайль Лафей.
Несмотря на все эти исчезновения, А чувствовал, что настоящая Абигайль теперь с ним. Точнее, он знал, где ее найти, и знал, что она ждет его.
Над Атлантическим океаном самолет летел ночью. А сидел у иллюминатора и смотрел на облака и звезды. Иногда он засыпал, и тогда ему снились горы Сан-Сити, водопад Виктория, колокольня Брюгге, кладбище в Шарлотте, шахматные фигуры, колесо рулетки.
Несколько раз он видел мужчину в серых брюках и розовой рубашке, спокойно лежащего на постели, а один раз – Абигайль. Она шла к нему по большому залу с окнами от пола до потолка и такими же высокими зеркалами между окнами. На ней были черные чулки и длинные черные перчатки. И еще на ней была красная шляпа с большими изогнутыми полями.
Перелет длился чуть больше семи часов, но разница между временем отлета и прилета составила тринадцать часов. Когда самолет приземлился, в Завентеме было восемь с минутами.
В зоне прилета А окинул взглядом толпу, словно надеялся увидеть знакомое лицо. Но никого знакомого не увидел.
Он постоял, как будто дожидаясь кого-то. Но никто к нему не подошел.
На стоянке такси А растерялся. За последние дни он побывал, наверное, в десятках городов. В его голове все смешалось – отели, города, континенты. Куда он направляется? Сейчас – в Брюссель. А потом?
Рядом с ним остановилась карета – точь-в-точь как та, в Шарлотте. Карета была запряжена парой. На козлах сидел высокий мужчина в черном плаще и цилиндре.
А сел на заднее сиденье, лицом к лошадям. В кресле напротив лежал пышный букет распустившихся алых роз. А не сразу его разглядел – обивка кресел тоже была красного цвета.

38


Карета двигалась медленно. А задремал, а когда открыл глаза, то увидел, что уже стемнело. С правой стороны тянулись редкие фонари.
С тех пор, как они выехали, прошло не меньше половины суток.
Это было невозможно. Однако у А не возникло чувства ирреальности. Он знал: все это происходит на самом деле.
Карета двигалась совершенно бесшумно: ни скрипа колес, ни стука подков.
А открыл дверцу и посмотрел вперед. Ряд фонарей уходил вдаль, и там, вдали, на небольшом холме, стояло здание с окнами, пылающими так, будто они отражали огонь заката. Здание походило на увеличенный во много раз Зал Независимости и выглядело зловещим.
 Повинуясь внутреннему порыву, не задумываясь, А выпрыгнул из кареты. Он бы не удивился, если бы экипаж остановился, и кучер, спустившись с козел, направился к нему. Но карета продолжала свой путь. Его побег остался незамеченным. Не входил ли он в планы тех, кто устроил эту поездку?
А огляделся и направился по дороге в обратную сторону. Фонари погасли, и он остался один в беззвездной ночи, посреди бескрайней равнины. Его единственным ориентиром теперь была дорога.
Он вынул смартфон, нашел номер Кинга Даймонда и нажал кнопку. После нескольких сигналов абонент принял вызов.
– Кинг Даймонд?
Абонент не отвечал. А слышал только шум и потрескивание. Он торопливо рассказал Кингу о том, что с ним произошло, надеясь, что Кинг его слышит.
Шум сменился музыкой, и А услышал фальцет Кинга: Don’t be scared, don’t be scared now my friend [8].
После этого связь оборвалась, но как бы в возмещение этого обрыва вспыхнули фонари вдоль дороги. А поглядел назад – холма и здания не было видно. Он прислушался, опасаясь услышать стук копыт, но все было тихо.

39

Наконец впереди показались какие-то строения. А вышел на широкую дорогу. Возможно, это была трасса Е40. По ней можно было добраться до шоссе А201, ведущего в Брюссель.
В этот час машин было немного. А долго голосовал, пока рядом не остановился черный «ленд ровер». Дверца открылась.
Салон был просторный, с дорогой обивкой. Еще снаружи А заметил мониторы в спинках передних кресел.
Водитель показал на минибар между задними креслами и предложил А налить себе что-нибудь. Повернувшись, А достал бокал и бутылку Glenfiddich 30.
Виски под стать машине. Что за модель?
– «Рендж Ровер Автобиография», – словно подслушав его мысли, сказал водитель.
Отпив пару глотков, А решил, что нужно рассказать что-нибудь о себе, хотя бы из вежливости. Он сказал, что его зовут Александр, и что он прилетел вчера из Штатов, где был на концерте Кинга Даймонда.
Водитель кивнул, как бы в знак одобрения. Правая его рука была одета в черную перчатку. На среднем пальце блестело кольцо с большим розовым камнем.
Заметив, что А разглядывает камень, водитель, придерживая руль тремя пальцами, снял перчатку. Вместо правой кисти у него был протез, похожий на протез Анакина Скайуокера. Снятая перчатка не опадала – она, по-видимому, была сделана из плотного материала.
– Так-то, – с неопределенной интонацией сказал водитель. Потом спросил: – Знаете, откуда произошло название «Антверпен»?
– Нет, – сказал А, смущенный увиденным.
– По легенде, чтобы провести корабль через Шельду, нужно было заплатить великану. Этот великан, Антигон, отрубал правую руку всем, кто отказывался платить. Отрубленные кисти он бросал в Шельду. «Hand werpen» – это как раз и значит: бросать руку.
– Можно подумать, что вам не повезло, и вы сами встретили Антигона, – неудачно пошутил А. Ему было не по себе.
Водитель натянул перчатку.
– Это еще не вся история, – продолжил он спустя минуту. – Однажды римский воин сразился с великаном и отрубил ему правую кисть.
– Вот как! И что же случилось дальше? – А не видел ничего занятного в этой истории, но ему хотелось подладиться к незнакомцу.
Зашуршал факс.
– Читайте, – сказал водитель. – Это вам.
На листе была напечатана всего одна фраза: Beware a man and his wheelchair [9].
– От кого это? – спросил А.
– Там указано, – сказал водитель.
А снова посмотрел на лист и прочел: To: Anakin Aleksander | A1 near Antwerp, Belgium и ниже: From: King Diamond | Abigail Hotel, San Francisco, USA.
– Но меня зовут Александр, – сказал А.
– Это неважно, – водитель помолчал, потом сказал: – Мы ведь с тобой братья, Алекс. Близнецы.
– Что? – А изумленно поглядел на спутника. – Странный разговор у нас получается.
– Ты не помнишь своего прошлого. Но я могу помочь тебе вспомнить. Для этого я тебя и подобрал.
– Вам повезло, – стараясь быть ироничным, сказал А. – Оказались в нужном месте и в нужное время.
– Как и ты. Слушай. Я расскажу кое-что. Нас было двое братьев. Один путевый и один непутевый.
– Вторым был, конечно, я, – А никак не мог настроиться на серьезный лад.
– Возможно. Первый пошел по пути, выбранному отцом. А второй – по пути, который он выбрал сам. Так, по крайней мере, ему казалось.
– И что же это был за путь?
– Он стал шахматистом, и неплохим.
– А первый?
– Он перенял дело отца – стал банкиром. Можно даже сказать, очень хорошим банкиром. Гением банковского дела.
– Жаль, что второй не стал гениальным шахматистом, – А успокоился, и ирония давалась ему легко.
– Главное в том, что оба они не были счастливы. Каждый сосредоточился на достижении своей цели. Но чего бы они ни добивались, их это не удовлетворяло.
– О себе я бы так не сказал.
Они переехали через мост.
– Это Шельда? – спросил А.
– Нет, – ответил водитель. – Еще нет.
Помолчав, он продолжил:
– Ты пожертвовал всем ради того, чтобы стать чемпионом, но так им и не стал. И считаешь, что это твоя главная неудача. Но неудачником ты стал гораздо раньше – когда отказался от обычной жизни, от семьи, от общения. У тебя нет ни друзей, ни подруг. Ты думаешь, что большие цели достигаются только ценой искалеченной жизни. Но ты ошибаешься.
– Я мог бы кое-что рассказать о подругах...
– Да, конечно. Солнечный город… Это не считается.
– А что мешало твоему счастью?
Водитель помахал рукой в перчатке.
– Как это случилось? Кто это сделал?
– Дарт Вейдер. Наш отец.
Машина остановилась.
– Вылезай.
А посмотрел по сторонам.
– Это Антверпен?
– Улица Дхербувилекай.
А не стал переспрашивать – все равно не запомнить.
– Почему не в центре? Почему здесь?
Водитель нажал на кнопку. Из принтера выполз листок бумаги. На листе была отпечатана афиша шахматного турнира De Gouden Burcht. Турнир проводился в «Caf; de Wachtzaal». Dorpstraat 119, 2070 Burcht.
– Здесь написано «Бурхт».
– Это местечко на левом берегу. Вон там – вход в туннель для велосипедистов. Проедешь по туннелю. Выйдешь на Беатрислан, то есть на проспекте Беатрис. Потом на запад, вдоль реки, вверх по течению. Справа будет небольшой водоем. Поезжай дальше, никуда не сворачивая, пока проспект не перейдет в улицу Дорпстрат, Деревенскую. Доедешь до места, где дорога раздваивается. Прямо – проспект пастора Копа, а налево – та же Дорпстрат.
– А дальше?
– Смотришь правее – туда, где начинается Пастеркоплан. На углу Пастеркоплан и Клостерстрат – это еще одна улица, выходящая к той развилке, – увидишь кафе Trefpunt, «Место встречи». А слева увидишь кондитерскую ван Бремпта.
– Перекресток будто у меня перед глазами, – все эти разъяснения казались А немного комичными.
– Между кондитерской ван Бремпта по левую сторону Дорпстрат и кафе «Трефпунт» на углу Пастеркоплан и Клостерстрат, в развилке Дорпстрат и Пастеркоплан, стоит кафе De Wachtzaal, «Зал ожидания».
– И там меня будут ждать?
– Покажи бармену афишу. И скажи, что ты – друг Гюнтера ван Ландегема, председателя шахматного клуба «Де Годен Бурхт», «Золотой Замок».
Снова зашумел принтер, и водитель передал А еще два листка.
– Здесь подробная карта и пояснения.
– Спасибо, – сказал А. – Мне бы еще велосипед.
– Сзади. На креплении. Вот ключ.
А взял маленький ключ и вышел из машины. На дверце багажника был пристроен велосипед необычной формы. Верхняя труба имела утолщение, и на нем была нарисована пасть акулы, а над ней – акулий глаз. Длинный щиток прикрывал звезду и цепь. На щитке было написано название марки: «Electra».
Сняв велосипед с крепления, А подкатил его к передней дверце.
– Почему бы нам вместе не доехать до кафе? Если уж мы столько проехали...
– За перевоз пришлось бы платить. Hand werpen – помнишь?
Водитель махнул рукой в перчатке и нажал на газ.
А смотрел, как удаляется автомобиль, и думал, что за этот короткий разговор узнал о себе больше, чем за все предыдущие дни. Конечно, если только сказанное водителем – правда.

40

Он остался один на узкой дороге. Справа тянулась территория грузового порта: длинный серый пакгауз, площадка, забитая разноцветными контейнерами, краны. Между башнями и стрелами виднелась массивная белая надстройка сухогруза.
Слева на пригорке росли кусты и деревья. Дальше по той же стороне стояло здание, похожее на два контейнера, положенные один на другой, крест-накрест.
Два навеса с каждой стороны улицы прикрывали спуски в туннель.
А медленно покатил велосипед. Рядом с лифтом он увидел лестницу. А заглянул вниз – и решил дожидаться лифта. Ждать пришлось долго. По электронному табло бежала надпись: motor afzetten aub. «Заглушите мотор»? Здесь можно перевозить мопеды?
Словно в ответ на его мысли, к лифту подъехал байкер. На голове у него был черный интеграл. Вел он не скутер, а гоночную «ямаху», тоже черную. И мотоциклы? Для машин, наверное, есть другой рукав, где-то рядом. В кабине их было двое. Мотоциклист не снял шлема. Лицо его закрывало тонированное стекло.
Лифт остановился. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем двери открылись.
Длинный белый туннель освещался узкой полосой светильников на потолке. Байкер почти сразу скрылся из виду. Скоро затих и шум мотора. В туннеле не осталось никого, кроме А.
А ехал не торопясь. У него было достаточно времени, чтобы добраться до Бурхта.
Туннель походил на телескопический трап, вроде тех, которые используют в аэропортах. Длинный и пустой. Все время в дороге.
Он достал афишу и перечитал ее. Общий призовой фонд турнира составлял чуть больше полутора тысяч евро. Дела-то мои, видно, совсем плохи. Играю в любительских турнирах. Переезжаю из города в город, чтобы заработать пару сотен.
А турнир в Лондоне? И сообщение в газете? Он ведь сильный игрок и должен зарабатывать прилично. Но и Лондон, и Африка, и Северный остров казались ему сейчас призрачными, нереальными. Прежней своей жизни он не помнил, а та короткая, в несколько дней, которую он помнил, больше походила на сон.
А ехал уже полчаса, но ничего не менялось – белые стены, красные двери через равные промежутки по обеим сторонам, полоса освещения на потолке. Казалось, туннелю не будет конца. Шельда не могла быть такой широкой. Но, может быть, он потерял чувство времени.
Иногда ему как будто слышался шум автомобилей. Путь, по-видимому, проходил между рукавами туннеля имени Кеннеди. А никогда раньше не проезжал по Кеннеди-туннелю, но знал, что такой существует. Красные двери, вероятно, были аварийными выходами.
Наконец А увидел лифт и слева от него – лестницу. Он подъехал к лифту, слез с велосипеда и нажал кнопку вызова.

41

Пейзаж на Беатрислан был почти таким же, как на правом берегу, но в симметричном отображении: слева – здание из двух «контейнеров» (в нем, скорее всего, размещалась служба управления туннелем), а справа – пустырь.
Велосипедная дорожка была выложена брусчаткой. Вскоре А увидел водоем. Здесь велись какие-то работы. Вдоль берега были навалены кучи земли. Такой же земляной вал тянулся и слева, по берегу Шельды.
К неуютности пейзажа добавлялась неуютность пасмурного неба: сеялся мелкий дождь. А поднял воротник куртки.  Что я тут делаю? Брат он мне или не брат, какая разница. Почему я его послушался?
Миновав водоем, А увидел желтый щит с черной надписью: Burcht | Zwijndrecht. Снизу к надписи подбиралась высокая трава.
Начался жилой район. Проезжая мимо Caf; Violetta, А почувствовал, что пришло время справить нужду. Он зашел в туалет, потом выпил пива.
Дорога заворачивала направо, удаляясь от реки. На табличке А прочел: Dropstraat. Он не сбился с пути.
Дорожки для велосипедов здесь не было. А ехал по полотну, прижимаясь к бордюру.
Бурхт оказался небольшим городком с домиками из красного кирпича. А вспомнился клип The Kinks: «People live on dead end street. People are dying on dead end street» [10]. А эта улица – не тупик?
Мимо бесшумно, как ему показалось, пронеслась черная «ямаха». Он инстинктивно повернул вправо. Колесо уперлось в бордюр, и А упал, разбив колено и локоть. Но велосипед остался цел. И когда он снова сел на него, боль прошла. На ладони не осталось даже царапины. Вот дьявольский  гонщик [11]! Тот самый или другой? Лучше ехать по тротуару.
Проехав мимо собора, он остановился на развилке, не отмеченной на карте. Прямо перед ним, на двухэтажном доме, висел белый щит с надписью: Caf; Centrum.
А поискал глазами таблички с названиями улиц, но не нашел. Справа поворот был не таким крутым, и А решил, что это и есть продолжение Деревенской улицы.
Он выехал на пятачок, откуда начинались Пастеркоплан и Клостерстрат. Слева он увидел магазинчик Van Brempt, а справа – кафе Trefpunt.
Посередине, в развилке между Дропстрат и Пастеркоплан, стоял красный двухэтажный дом. Над окнами первого этажа висели надписи. Но ни одну из них нельзя было прочесть как «Де Вахтзал».
И только подъехав ближе и немного со стороны, А увидел слова, написанные столбиком на вертикальном бруске над входом: Caf; De Wachtzaal.
Оставив велосипед у ограды, А зашел в кафе. Он показал бармену афишу и назвал имя ван Ландегема.
– Гюнтер скоро будет, – сказал бармен. – Подождите.
Дождь хлынул вовсю. Настоящий водопад.
А рассеянно глядел в окно. И вдруг он снова увидел туннель под Шельдой. Длинный, прямой, белый. Он ехал по нему на велосипеде. Свет внезапно потух. И только далеко-далеко впереди светилась дверь лифта.
За окном блеснула молния.
– Вы думаете, Гюнтер придет? – спросил А у официантки.
– Конечно, – ответила та.
А принялся за еду. Когда он заканчивал десерт, в кафе вошел байкер в черном костюме и шлеме-интеграле. На его одежде блестела вода. Мотоциклист молча прошел в соседнюю комнату.
– Гюнтер ждет вас, – сказала девушка, подавая счет.
– Где?
Официантка показала на дверь, за которой скрылся байкер.
– Он приехал на мотоцикле? – спросил А.
– Не знаю. Может быть. Какая разница?
– Никакой, – согласился А.

42

Он прошел в соседнюю комнату. Здесь никого не было. Середину помещения занимал бильярдный стол. На столике у стены были расставлены шахматные фигуры.
А сел за столик. У белых было фигурой больше, но им грозил мат. Безнадежное положение.
В его голове снова зазвучала песня: There was no hope, no reasoning this rainy day in June [12]. Разве сейчас июнь?
Ожидание затягивалось. Может быть, председатель нарочно оставил его одного? Если он найдет спасение за белых, ему разрешат продолжать турнир. А если нет…
Но даже если он займет первое место, призовых хватит только на то, чтобы оплатить проживание и переезд в другой городок для участия в следующем турнире.
Непутевый сын всегда в пути. Но зато обе руки целы.
А взялся за короля и увидел на своей руке черную перчатку. Это его позабавило. «Привет, однорукий», – сказал он себе, переставляя короля на а3.
Ван Ландегема все не было. А погонял бильярдные шары. Шары точно ложились в лузы. Удачливый лузер.
Ему надоело ждать, и он вышел в зал. Здесь по-прежнему было пусто. Бармен пересчитывал деньги.
– Где же председатель? – спросил А.
Бармен молчал, занятый подсчетом.
– Передайте ему, что я отказываюсь от участия, – сказал А.
Бармен кивнул. А открыл дверь.
– Постойте, – сказал бармен. – Ваши призовые.
Он протянул ему толстую пачку.
А посмотрел на бармена. Бармен спокойно смотрел ему в глаза. А вернулся к стойке, взял деньги и сунул их в карман.
– Сейф трип, – сказал бармен. – Суксес [13].
Дождь закончился. Улицы блестели под фонарями. Велосипеда у ограды не было. Вместо него А увидел мотоцикл – черную «ямаху» обычной модели. На рукоятке висел шлем. И шлем, и мотоцикл были совершенно сухими. К рулю был прикреплен навигатор. Заданный маршрут высвечивался красным.
А сел на мотоцикл, надел шлем и поехал по Пастеркоплан, сверяясь с навигатором. Вдалеке еще громыхало.
Шлем был оборудован радиоприемником. Включив его, А услышал английскую речь. Скоро он понял, что передают интервью с Кингом Даймондом. Тот рассказывал об операции на сердце и о том, как он рад вернуться на сцену. Интервью сопровождалось песнями Кинга. A lonely soul who'll never ever find a home [14].
В темноте А едва не пропустил поворот на шоссе Е17. Он заметил его только потому, что черный джип перед ним повернул в ту же сторону.
На шоссе было гораздо светлее. Полосы были почти пустыми.
Через какое-то время ему пришлось притормозить. Он проехал мимо джипа, стоявшего наискось. У бокового барьера валялся мотоцикл. Место происшествия было огорожено полосатыми конусами. Полицейские и медики занимались своим делом.
А решил ехать осторожнее. Полотно было влажным. Часто попадались большие лужи.
Дорога потихоньку заворачивала к реке. Минут через пять А увидел въезд в туннель.
Проезжая по туннелю, А подумал о велосипедном туннеле слева. Ему вдруг показалось, что он видит сквозь стену самого себя на велосипеде. У него было такое чувство, будто он разминулся с самим собой.
На правом берегу он сделал несколько поворотов и выехал на Американский бульвар.
Навигатор привел его к дому с черным фасадом – три этажа, по три окна на каждом. Это была гостиница The Black.

43

Время было позднее, и А пришлось долго звонить. Девушка, открывшая дверь, дала ему ключ и сказала, что комната – на втором этаже. Волосы у нее с одной стороны были черные, а с другой – платиновые.
Наверх вела крутая черная лестница.
В интерьере отеля было только два цвета – белый и черный. Потолок и стены – белые. Пол – черный. Двери, шторы, люстра на потолке – черные.
Над изголовьем висели черно-белые эротические фотографии в узких рамках.
Посередине комнаты, у черно-белой перегородки, стояла белая ванна. На полочке, перекинутой через ванну, лежал раскрытый альбом с черно-белыми эротическими снимками.
Туалет и раковина умывальника находились за перегородкой. Ни двери, ни занавески.
Никакой мебели, кроме большой кровати.
Номер, как понял А, был рассчитан на любовные пары.
Он хотел принять душ, но сделать это можно было только сидя в ванне. Тогда он решил искупаться.
А поставил под струю воды колпачок с пенкой и стал ждать, когда ванна наполнится.
Он выглянул в окно. Мотоцикла, который он оставил возле припаркованных машин, уже не было.
По комнате расплылся экзотический аромат. А залез в ванну, полежал, сел, оперев голову на высокий край, и стал листать фотоальбом.
Дверь открылась. Вошли две девушки. И лицом, и прической они были похожи на ту, которая выдала ему ключ. На каждой была черная юбка и белая блузка. Различить их можно было только по волосам: у одной – черные, у другой – платиновые.
Обе не спеша разделись. Одна улеглась в постель, а другая, взяв большое махровое полотенце, подошла к ванной.
А понял, что ему предстоит долгая ночь любви.
И он не ошибся.

44

Проснувшись, А не увидел девушек – ни черной, ни платиновой. Может быть, мне все это приснилось? Никаких следов.
Умываясь, А обнаружил, что у него нет ни зубной щетки, ни бритвы. Как в тот раз. А что за дверью?
Открыв дверь, он увидел полицейского в синей пилотке.
– Можно выйти? – спросил А.
– Конечно, – ответил полицейский и отошел в сторону.
А спустился вниз. Он собирался купить новую одежду. Ту, что на нем, пора было отдавать в стирку.
Только сейчас он заметил, что никакой стойки в отельчике нет. Администратор, вероятно, скрывался за одной из черных дверей на первом этаже.
Таксист высадил его возле Grand Bazar. А обошел все магазины, торгующие мужской одеждой, и купил розовую рубашку, бежевые брюки (по оттенку ближе к серому) и блейзер цвета пыльной сливы.
Он купил еще пару трусов и носков. Переоделся в примерочной и засунул старую одежду в пакет. Потом купил все нужное для бритья.
Выйдя из торгового центра, А отправился бродить по городу. На Зеленой площади, Гроенплац, он рассмотрел со всех сторон памятник Рубенсу. Что он знал о Рубенсе? Ничего. Не мог ничего вспомнить. Кажется, это был художник. Возможно, скульптор.
Он подошел к собору Богоматери. Одна из башен была наполовину меньше другой. Разрушена во время войны? А вспомнил легенду об Антигоне. Отсеченная кисть. Полуразрушенная башня.
На самом деле башня так и не была достроена. А этого не знал. Он еще раз связал в уме отсеченную кисть и недостроенную башню, когда вышел на Рыночную площадь и увидел фонтан с фигуркой Брабо. Племянник Юлия Цезаря торжествующе поднимал над головой отрубленную кисть Антигона.
А сел за столик кафе на углу площади. Заказал плотный завтрак. Он ел, пил и смотрел на прохожих и здания, окружавшие площадь.
Хорошо, что ему удалось выиграть турнир в Бурхте. Он никогда еще не получал таких больших призовых. Кто этот меценат, поднявший призовой фонд выше лондонского?
В отель А вернулся на такси. Он постучал в дверь, за которой, как он предполагал, находился администратор. Ему открыла женщина в черном халате, расшитом золотыми цветам, – управляющая и владелица отеля.
А объяснил, что хотел бы отдать одежду в стирку. Женщина сказала, что такие услуги отель не предоставляет. Ему придется самому отнести белье в прачечную.
Раздосадованный, А поднялся по лестнице. У двери номера по-прежнему стоял полицейский.
– Как тебя зовут? – спросил А.
– Алекс, – сказал полицейский.
– Привет, Алекс, – сказал А. – Можно войти?
– Пожалуйста, – ответил полицейский и посторонился.

45

Бросив пакет в угол, А растянулся на постели. В номере было прибрано. Исключая проблему стирки, обслуживали здесь нормально.
А посмотрел на черную люстру. Отсюда она напоминала муравейник, свешивающийся с потолка.
«Стильный дизайн, – подумал А. – Братец выбрал то, что нужно».
И в Бурхт послал не зря. Жизнь шахматиста не так уж плоха. Если, конечно, ты сильный шахматист.
Но все до поры до времени. Он вспомнил Алехина и его одинокую смерть в португальском отеле. Почему Алехин не уехал в Америку?
А закрыл глаза. В темноте мелькали красные и желтые пятна. Потом из них сложилась шахматная позиция. Партия из какого-то крупного турнира. Он должен был ее выиграть, чтобы занять первое место. Но слишком увлекся атакой, и его король остался без защиты.
А попробовал найти выход из трудного положения. Ему припомнилось, что когда-то он уже анализировал эту позицию и вроде бы нашел спасение.
Тут нужен нестандартный ход. Позиция безнадежна, если только не сыграть по своим правилам.
Он переставил короля с а1 на а3.
«Ааааа…» – послышался то ли вздох, то ли стон противника. Этим ходом А лишил черных единственного шанса на контратаку. Теперь неизбежный мат грозил черному королю.
Противник какое-то время размышлял, потом хрипло произнес: «Ю эфт ховонен» [15].
А перевел дух. Первый приз – его. Забыв о правилах, он первый протянул руку для рукопожатия. И увидел, что навстречу его руке поднимается из темноты рука в черной перчатке.
Он перевел взгляд на лицо противника – оно было скрыто мотоциклетным шлемом с тонированным стеклом.
«Дарт Анакин», – прошептал А.
Он попытался освободить свою кисть, но ему это не удалось.
Острая боль не давала дышать – как будто рука в черной перчатке сжимала не кисть, а сердце.
So this is the end, where it all will begin [16] – прозвучало издалека, и А почувствовал, что хватка чужой руки ослабла.

–––––––––––––––––––––––––––––––––––

 . «Маршрут А» – экспресс-маршрут нью-йоркского метрополитена.
2. «мне представляется, будто я – // мертвый человек, // лежащий на этой постели» – Ч. Буковски. «Номер 106». – «somehow I think of myself as // a dead man // on that bed, // I’m dead, the maid will // find me when she comes // to change the sheets and // towels». – Ch. Bukowski. «Room 106».
3. Ударение: А'дам.
4. Ударение: А'накин Алекса'ндер.
5. «Sleepless Nights» – песня из альбома Кинга Даймонда Conspiracy (1989).
6. A big ail (англ.) – серьезный недуг, серьезная проблема.
7. Абигайль (Эбигейл) Ла Фей – персонаж из альбома Кинга Даймонда Abigail (1987).
8. King Diamond. «The Family Ghost» // Abigail (1987).
9. King Diamond. «The Wheelchair» // Abigail II (2002).
10. The Kinks. «Dead End Street».
11. «Дьявольский гонщик» («Devilish Racer») – онлайн-игра.
12. The Kinks. «Rainy Day in June».
13. Счастливого пути (англ.)... Удачи (голл.).
14. King Diamond. «Mommy» // Abigail II (2002).
15. Вы победили (голл.).
16. King Diamond. «Shapes of Black» // Give Me Your Soul... Please (2007).