Иду Арбатом, прям и свеж,
в руке – три белые гвоздики.
Мужик распущенный и дикий
толкает вдруг лопаток меж:
– Эй, друг! Похмелье, брат, горю.
Мне б щас поправиться чутка бы.
Украли деньги злые бабы.
Дай стольник, правду говорю.
– Угу, а денег был мильон,
аж разошлись по шву карманы.
(Зачем ведусь я на обманы?)
Пойдём, куплю тебе бульон.
Бульон полезнее душе,
чем темнота сивушной были.
Тут многие без меры пили,
и все на кладбищах уже.
Хватает левой за плечо
и тянет кулаку навстречу:
– Я за базар тебе отвечу,
Цой жив, и Хой, и Круг, ты чо!
– Иди проспись, мужик, ау.
Ты стекломой не пей помногу.
Пусти плечо и дай дорогу,
и не шуми на весь аул.
Адепт этила бьёт меня
рукой презрительной и слабой.
Я отвечаю хуком с правой.
Не бой, а жалкая фигня.
Нокаут. Полежав ничком
мужик пытается подняться.
Откуда силам в теле взяться,
скажи мне, синий мой Кличко?
Люблю я жизнь за смех её,
подчас искрит не хуже кремня.
Разбитым ртом он говорит мне:
– Ну *** с тобой, купи бульон!