А всадник скачет в зрении густом
у темноты, что связана в охапки
в снега над голосами и в излом
земли, которой он играет в прятки,
минуя бездорожие своё,
гуленье смертных галок или палки,
которые ложатся подо льдом,
не разжимая света тёплой хватки.
А всадник скачет зрением, вдвоём,
придумывает слайды или смерть их,
и выдувает шар её горячим ртом
на слепоте сменившихся предсердий.
За краешек надорванный стола,
за бога, что стоял посередине
у пряжи поднебесной и зиял
той красотой, в которой был повинен -
он скачет всадник, всадник – чорный мной –
и иногда заглядывает в щели
у темноты, которая в меня –
пока я с ним – пытается поверить.
(14/12/15)