(Отрывок из повести «Батальон смерти»)
«Какая бездна зла вокруг меня!»
(А. Довженко)
Как и в каждой воинской части любой армии мира в N-ской части Советской армии которую солдаты гарнизона нарекли «батальон смерти» в 1983 – 1985 годах была своя система наказаний нерадивых военнослужащих. «Наряд вне очереди» не котировался – так могли наказать разве что в шутку. И дело тут было вовсе не в тяжести несения сей службы (хотя много солдат с радостью пошли бы в наряд на кухню, а не в караул в сорокаградусный мороз). Солдат в отдельном гвардейском батальоне как и во всей армии в то время остро не хватало. В наряд и караул заступали через день – «через день на ремень» как любили говорить вечно усталые люди в зелёном «хэбэ». Я уже молчу о солдатах, которые несли свою службу круглосуточно – сидели бессменно за пультами радио- и телефонных станций, там же и спали в кресле не раздеваясь, под попискивание блоков аппаратуры и мигание лампочек. Как они при этом не сходили с ума – не знаю. Учитываю, что во время сна им зачастую приходилось просыпаться через каждые пять минут и отвечать на позывные. И то эта служба считалась «тёплым местом» - не нужно было замерзать на лютом морозе или возиться с едкими или горюче-смазочными веществами. У одного солдата от такой постоянной «возни» руки превратились в сплошную гниющую рану, но его всё равно заставляли ежедневно выполнять ту же работу, которая была ему категорически противопоказана.
Поэтому наряды воспринимали как рутину, иногда даже как желательный «отдых». Поскольку среди солдат какого-то желания нести службу не наблюдалось, более того – каждый старался как можно больше эту службу проигнорировать и исполнения своих обязанностей избежать – «шланговать» на шинельном арго – система службы базировалась на наказаниях.
Всё делалось из-под палки – иногда в буквальном значении этих слов. К примеру, капитан П. всегда заходил в казарму с большой тщательно отполированной палкой которая напоминала бейсбольную биту и на которой он вырезал череп с костями. Бил он этой палкой жестоко и вдохновлено – особенно любил бить спящих. Во время своего дежурства по части любил в шесть утра неожиданно зайти в казарму, и кто не встал с подъёмом получал свою порцию ударов. Офицеру это приносило радость, ну и авторитет с каждым ударом повышался.
Другой офицер – старший лейтенант К. любил заходить в казарму с ведром холодной воды (и это зимой, когда температура в казарме была чуть выше нуля, а вода в умывальниках замерзала!). Так, что кто с подъёмом не встал тут же получал внеплановый душ прямо в постели. А учитывая то, что спали в форме, в шинелях не раздеваясь (так было теплее) – вообще радость – на плац на мороз всё равно выгонят мокрый ты или сухой…
Солдат которые вовремя не побрились (бритвы не было) и имели «на морде лица» щетину брили довольно оригинальным способом – полотенцем. Для этого солдата связывали, привязывали к стулу (руки за спиной), сзади на лицо набрасывали жёсткое армейское полотенце и с силой лицо натирали, пока щетина вместе с кожей не слазила.
Это были, так сказать, лёгкие неофициальные наказания. Были конечно и совсем банальные и неэкзотические, когда солдата тупо били ногами. Иногда до полусмерти… Но про это писать не интересно.
К официальным наказаниям относилась гауптвахта. Это классика жанра! И это действительно был не сахар – всё там делалось под дулом автомата, после недели гауптвахты солдаты возвращались в часть опустошённые, в глазах темнела бездна пустоты. Наихудшее на гауптвахте – это, конечно же, карцер. Он представлял собой бетонное подвальное помещение – вечно холодное (о зиме я уже молчу), без окон с лампочкой под потолком, которая вечно горела. В помещении был только бетонный столбик метровой высоты посредине. На пол наливалась холодная вода – по косточки, для усиления эффекта в воду бросалась хлорка (от души - побольше). У солдата забирали верхнюю одежду и сапоги, заталкивали в помещение. Единственный способ выжить – это залезть на этот столбик и седеть без сна балансируя, замерзая и задыхаясь от испарений хлорки. Тот кто выдерживал сутки в таком карцере напоминал тень. Но некоторых кидали в карцер и на трое суток…
Но в части практиковали преимущественно неофициальные наказания. Одно из наиболее страшных – «зимнее». Зимой, когда в тех краях трещали лютые морозы и доходило до минус сорок а иногда и ниже, человека туго связывали по руках и ногах и кидали в помещение расположенное на улице и которое естественно не отапливалось. Оставляли в таком положении на часок-другой. Для усиления эффекта обливали водой. На дворе не мороз – морозище, снег под ногами скрипит, в каптёрке не теплей чем на улице, порой холодней. Двигаться человек не может. Кричать не имеет смысла. Остаётся лежать и чувствовать, как замерзаешь, как холод забирает из тела жизнь, естество пронизывает леденящий ужас. Леденящий - в буквальном смысле этого слова. Хуже всего если о человеке при этом забывали и забирали из «холодной» слишком поздно. Я видел такого солдата. Он лежал в казарме на полу покрытый слоем льда. Верёвки с него срезали, но тело продолжало сохранять ту же форму. С носа висели ледяные сосульки, лицо и короткая стрижка были покрыты инеем. Я думал, он не выживет. Но постепенно тело возвращалось к жизни, дыхание усиливалось, пальцы начинали двигаться… Как это ни странно, но он почти не получил обморожений – ну, кроме ушей и кончика носа…
Ещё один солдат которого вот также наказали и «забыли» о времени экзекуции сумел как-то выбить двери ногами, перерезать верёвки и убежать через забор. Он был худой как тростина с руками-палочками и с вечно испуганным выражение лица. Ходячая карикатура на человека. За что его так жестоко наказали - я не знаю. Возможно, за то что у него в тот день была грязная форма. Или за то что он плохо помыл полы в «Ленинской комнате». Блуждая по городу он подошёл к милиционеру и сказал: «Я сдаюсь советской власти!» Его повезли на армейскую гауптвахту. Я представляю как он мысленно радовался по дороге: «Ура! На гауптвахту! Я буду дышать, есть перловую кашу, быть в помещении с плюсовой температурой, буду жить, жить и жить!!!»
После гауптвахты его перевели в другую часть – больше о нём я ничего не слышал. В следствии инцидента приехали в часть проверяющие – всех ругали громко: «Как это так?! Что за порядки?! Как можно так над солдатами издеваться?!» Но на этом всё и кончилось. Наказания морозом продолжались.
Особенно мне запомнился один случай. Весь батальон построили на плацу в мороз и метель. Троих солдат вывели из строя, заставили снять шапки и полчаса стоять перед строем с непокрытой головой (тут и в шапке было холодно – продувало убогую шинельку насквозь). Снег таял на их лысых головах. Единственной виной их было то, что они побрили головы бритвой, а положено было иметь короткую стрижку. Как они не заработали менингит – я не знаю…
(Написано на основе реальных событий 1983 – 1985 годов. Авторский перевод. Рисунок из сети.)