1
Воздух хрипло вдыхая грудью,
Умирал монах в Городце.
И молились русские люди
О монахе, как об отце.
«Боже, дай ему дней поболе.
Дай здоровья на много лет».
Слезы горя и слезы боли
За молитвой катились вслед.
«Покидаешь зачем нас, отче?
Кто ж сумеет Русь защитить?
Неужели Господь не хочет
За грехи русский люд простить?!
Что с тобой князь-надежа сталось?
Чем тебе белый свет стал плох?»
А монах, слегка улыбаясь,
Испускает последний вздох.
И закрылись навеки очи.
Вот он жил – как будто не жил…
С вестью страшной, чернее ночи,
Вышел митрополит Кирилл:
«Горе, горе! Поплачем дети.
Что же делать? Кого просить?
Александра уж нет на свете.
Закатилось солнце Руси».
И поник седою главою,
Опустивши крест от лица.
Огласились стоном и воем
Все окрестности Городца.
Был исполнен обряд по чину.
Шел осенний месяц ноябрь.
Так, принявший от Бога схиму,
Умер Невский – князь Александр.
2
Ходят тучи по небу низко.
Непогода. Морозит чуть.
До Владимира путь неблизкий.
Дольше, всемеро, скорбный путь.
Шли бояре, толпой, у гроба,
Разбивая на лужах лед.
Шли дружинники, хлеборобы.
Шел за гробом русский народ.
Люди шли и слез не скрывали,
Размесив осеннюю грязь.
И, в душе своей, вспоминали
Все, что сделал великий князь.
И о чем еще думать думу,
Если горе на всех одно.
Благородство не любит шума,
Не приемлет его оно.
Сколько есть людей – столько мыслей.
Вспоминает каждый свое.
Вспоминает о светлом, чистом.
Так рождается Житие.
3
«Много воев храбрых со мною.
Пусть богатством делится Русь.
Я пришел. А захочешь боя,
Выходи, если ты не трус».
Вот с такою речью спесивой
Грозный Биргер гонца прислал,
Похваляясь великой силой…
Александр, улыбаясь, встал:
«Поговорка у нас такая:
не хвались, идучи на рать.
Ни к чему похвальба пустая,
Но урок мы сумеем дать»…
Ночь. Нева корабли качает.
Видит князь – шведы крепко спят.
Вдруг, плывет ладья небольшая,
В ней святые князья стоят –
Глеб с Борисом, в красной одежде,
И гребцов покрывает мрак:
«Мы поможем тебе. Как прежде,
Русью будет разгромлен враг»…
И была жестокая сеча.
И пошли корабли на дно.
И прозванье – Невский, навечно,
Александру было дано.
4
Ой, земля ты моя родная.
Снова слышишь ты горький стон.
И горит, от края до края,
Лихолетий былых огонь.
Нет в судьбе у тебя покоя.
Что же делаешь ты не так?
Вновь подходит, железным строем,
Беспощадный, надменный враг.
Подходили рыцари смело.
Шли вперед во имя Христа.
И безбожным, жестоким делом
Опозорили честь креста.
Но нашлась и на силу сила.
Покатились головы с плеч.
Об Вороний камень разбили
Меченосцы свой острый меч.
Лед окрасился кровью алой.
Алым стал и весенний снег.
Русь согнуть? Того не бывало!
И не будет, из века в век!
5
Чтоб своею когтистой лапой
Русь подмять под свой пьедестал,
Хитроумнейший Римский Папа
Двух епископов, вдруг, прислал.
Не смогли покорить Русь силой,
Может хитростью Русь возьмем.
«Ты послушай, князь, друг наш милый,
мы поможем тебе во всем.
Покорись, преклони колени.
Православие – тяжкий грех!
Защитишься папскою тенью,
Ты поверь, от врагов от всех».
«На восток, запад, юг и север
Расстилается край родной.
Русь жива православной верой,
И не надо веры иной.
Мы ученье Христово знаем,-
Князь, подумав слегка, сказал.-
Только тот лишь достоин рая,
Кто Иудой ни в чем не стал».
6
Нет беды ни хуже, ни лучше.
От любой надо Русь беречь.
Над Отчизной, черною тучей,
Нависает татарский меч.
Прокатился, совсем недавно,
Злых набегов смертельный вал.
И, за русских людей, пред ханом,
Александр заступником стал.
Надо ехать, забыв гордыню,
Спесь отбросив – что толку в ней.
И, покорно согнувши спину,
Князь проходит между огней.
В сердце – честь. На лице – улыбка.
Весь покорный. Главой поник.
Хан доволен. Вот что-то крикнул,
И несут золотой ярлык.
«Ничего, соберемся с силой
И за Русь мы сумеем встать.
И от Родины нашей милой
Повернет хан тумены вспять»…
Как душа у хана коварна.
Где опасность, он чует сам…
И готовят уж яд отвара
Мудрецы поднебесных стран…
7
Стольный город Владимир. Вечер.
Монастырь. Рождественский храм.
Князя в гроб, под мерцанье свечек,
Уложил преподобный сам.
Тихо, тихо плывет молитвы
Православной, прощальный слог.
И со смертью в последней битве
Князь-боец совладать не смог.
Вот Кирилл подходит ко гробу,
Рядом с ним Севастьян стоит.
И святую грамоту, оба,
Князю в руку хотят вложить.
Песнопений тихие звуки.
Князь лежит, будто он заснул.
Только, вдруг, за грамотой руку,
Как живой, подняв, протянул.
Взял он грамоту. Замер снова.
Не узнал Кирилл голос свой:
«Много знал чудес… Но такого…
Значит князь Александр – святой!
Благодарствуем, Боже правый,
Что у князя такой удел.
Тот святой, кто познавши славу,
Для других и жизнь не жалел.
Кто для Родины был защитник,
Сохранив и душу и честь.
Не сломался в смертельной битве.
Не поддался на грязь и лесть.
Тот, кто прожил всю жизнь достойно
Воспарит в небесную синь.
Спи наш князь Александр спокойно.
Будь же славен вовек. Аминь.