Иней на «козлах», светает,
Он ещё под флёром луны.
Синева на снегах гадает,
«Кому», и «какие» досматривать сны:
Воздетые ветви мольбою:
«Небо, небо, услышь же нас!».
Только оно безучастное – восковое
В этот, зимы непреклонной, час.
…Под венец пошли яблони за морозы
Против воли их мачеха отдала,
Они немы, осени плакались слёзно,
Им с «постылыми» век вековать.
Столы свадебные быльём белы,
Да «пусты» от хозяйских щедрот.
Ветры песни уже венчальные спели,
Расплескали «мёд», вылив в лёд.
Нет тепла в стылых, снежных перинах,
Только норов трескуч мужей,
И луна не согреет приливом,
В высоте «зябнущая» своей…
Не размежить веки заиндевелые,
Сковал ужасом страшный сон:
Это просто зимы колыбельные белые,
И не вечен, закончится он.
Только сон, не верьте, сердешные,
Вас, лаская, пробудит весна,
Да бывает, сердце раскроит полешком,
Потому то сейчас не до сна.