Кругами рис, под кожей тонут кости,
Залив травы назойливо мясист,
В окне подзорная труба пронзает воздух,
И тешит хрустом слух осенний лист.
Кривые тучи съёжились, кудахча,
В междоусобной брани выжрав все дожди.
Стоит один с машинкой трезвый мальчик,
И смотрит, смотрит, как идёт один старик.
На каждом слове втрое одеяло.
Писать, рассказывать, жалеть наоборот.
Кирпичный дом не начинал с обвала.
И где-то с тридцати начну и я свой новый год.
Труха предательств, колких дней, насмешек
Удобрит лес, пронзенный солнечным копьём.
И жемчуг на груди у молодой принцессы
Неровно дышит в прорези пальто.
Полжизни шли дожди, грибные и не очень,
Пар свежести клубил из-под земли,
То ветер выл, то набухали почки,
То звезды сыпались на речки и мосты.
Кто прав в той свистопляске судеб,
Разнящихся от плети до горба!
А здесь стояли и любили люди,
И падали в страстях на два крыла.
Весной я называл минуты,
В которые и вспоминал твой светлый лик.
И счастья не искал, оно со мной как будто
Ходило вместе, прихватив за воротник.
Всё, что я знаю, перепродам потомкам,
Они прочтут, и сложат свой рассказ.
В далёком дне я был с лицом ребёнка,
Оставив мир с улыбкой старика.