Чудовище от прочих отличалось,
Не только тем, что было велико.
Имея перепончатые лапы,
Монстр двигался не очень-то легко.
Ревя истошно, по камням протопал,
Наелся птиц, глотая налету,
И в воды тут же кинулся морские.
Ему быть наверху – невмоготу.
Итак, до двух раз, так же, как другие
Он выходил и брюхо набивал.
И почему он не питался рыбой,
Вхарат умом своим не понимал!
Когда же в третий раз охранник гребня,
Заполнил свой огромнейший живот,
Храбрец покинул скромное укрытье,
Боясь, что ящур в море уплывёт.
«Постой!» – вскричал не знающий боязни.
И вовремя, скажу я вам, успел.
Гигант огромный, страшный и ужасный,
Уж в воду брюхом плюхнуться хотел,
Но голос, уловив, вмиг развернулся,
И, шлёпая, стал двигаться к нему.
Звенел браслет, но ящур не валился
В глубоком сне (не знамо почему).
И только лишь когда он наклонился,
Пасть, распахнув, чтоб тело поглотить,
Бегущего навстречу капитана,
Он пал. Теперь его не разбудить.
Да..., жутковато! Ящур необычный,
Возможно, был немного глуховат,
А может он не слышал звон металла,
Лишь от того, что был высоковат?