Пораньше выйдя из родного дома,
лишь под зарёй озёр блеснула гладь,
без страха мальчик шёл тропой знакомой
обильный урожай грибов собрать*.
Помахивая суковатой палкой,
на пень гнилой, заросший мхом, набрёл.
На нём семья поганок. Их не жалко!
И пень ударом палки расколол.
Но что-то под трухой. И вот ребёнок
стал палкой ворошить гнилой пенёк.
Горшок между корней. Но нет силёнок.
Не смог поднять тяжёлый он горшок.
Стал помощь ждать, вокруг с надеждой глядя.
Вдруг катит по тропе велосипед.
На нём сидит знакомый добрый дядя –
сектант то набожный, его сосед.
Мужчину добродушного заметив,
доверчивый малец его позвал:
"Езжай сюда скорее, дядя Петя!
Наверное, я клад здесь отыскал!"
И вдруг из под трухи шипит гадюка!
Опасный, ядовитый символ зла.
Отпрянули... Но та почти без звука
под папоротник быстро уползла.
Разбит горшок. С глухим распался треском.
Блеснула груда золотых монет.
Вдруг видит мальчик – страшным хищным блеском
глаза соседа вспыхнули в ответ...
А час спустя – еще роса блестела,
по той тропе я за грибами шёл.
И в ужасе на скорченное тело
задушенного мальчика набрёл.
Но сам зверюга не избег ответа.
Я, по следам идя, его нагнал.
Рассыпал он проклятые монеты,
и ползая, трясясь, их собирал...
И долго я пинал его ногами,
убийцу в исступлении кляня.
А он, сверкая злобными глазами,
лежал, шипя гадюкой на меня.
За что ребёнок принял эти муки?!
Зла не изведав, верил он в людей,
не зная, что двуногие гадюки
опасней самых ядовитых змей!
*Эту историю мне рассказал один из знакомых.
Я видел этого дядю Петю. Он сидел недолго.
Его родственники подали на апелляцию.
Его признали душевнобольным и освободили.
По видимому, они пожертвовали положенными 25%
А мальчишки нет. Его убийца по прежнему
живет неплохо. Такая вот "справедливость"