Наступает пора неизбежности
затаившейся в тёмных углах,
осторожности, пользы, неспешности
в помышленьях, словах, и делах.
Фонари заменяют солнце,
и становятся прозой стихи,
а стремительность горизонтов
обрывается в тупики.
Поезда вместо Зурбагана,
отчего-то идут в Дербент,
и сбывается, как ни странно,
то, о чём не мечталось совсем.
И приходится неизбежно,
неприрученный мир сменить
на удобные мягкие кресла,
остужая былую прыть.
И, смиря неуёмную душу,
с удивлением вдруг осознать
сколько в этом печального мужества -
на орало мечи поменять.