Великий и могучий

ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.

ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.


ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ
Русский язык и родная речь,
Мы просто обязаны их беречь,
От засоряющих их неологизмов,
От иностранщины и разных «измов»,
На русском языке творили наши гении,
Пушкин, Толстой, Лермонтов, Тургенев,
Создавая классику, литературу вечную,
Обходясь без модных слов и словечек,
Типа, гламур, толерантность, кастинг,
Шопинг, «Хэллоу» вместо Здрасте,
Кстати, Здрасте-это то же Здравствуйте,
Но, изуродованное людьми до крайности,
Ведь оно означает не только приветствие,
Тому с кем Вы случайно встретились,
Сколько от души, благообразно,
Пожелание  здоровья, здравствовать
И звучит оно красиво, с нежностью,
Вы представьте, если б наши классики
Напичкали свои книги «фенями» разными,
К примеру, что накропал бы для нас, если,
Будь продвинутым  писатель Достоевский,
Его шедевр «Преступление и наказание»
Вышел бы с новым модерн-названием,
«Криминал и век воли не видать»-
Вполне современно, ни взять, ни дать,
Раскольников бы был никто иной,
Как маньяк, брызжащий слюной,
Моральный урод, серийный «отморозок»,
Фрэди Крюгер, но в нашей прозе,
Как бы своего героя автор нам представил,
Какими бы фактами сюжет обставил,
Сидел тот отрок на мели, то есть без бабла,
Но, знал, где барыга-старушенция жила,
На проценты от ссуд существовала,
И герой считал, что «бабок» у неё немало,
Пришёл он к ней с визитом стрелку забить,
Гони деньжата ,клюшка, будешь жить,
Она ему, тебе, мол, не светит , в ответ,
Для тебя, шпана, вообще тугриков нет,
Тот, конечно, в непонятки, что за облом,
И попёр на клячу буром, в быки, напролом,
Не боясь погрязнуть в грешке,
Не слабо тяпнул хрычёвку по башке,
Взяв с собой топор-рубильник,
Залив всё вокруг кровью обильно,
  Замочил бабулю, отправил на тот свет,
  Всё осмотрел, а бабла-то, в натуре и нет,
  Выходит, грех на душу принял зря,
 Не придётся жить широко, зеленью соря,
А, отвечать за мокруху придётся всё равно,
«Вышак» ему за это ломится, то-то и оно,
Так бы Фёдор Михалыч, еслиб по фене ботал

Молодёжь бы его читала, во всяком случае,
И разобрались, какой вариант хуже-лучше,
Иван Сергеевич Тургенев,точно, Вам знаком,
Не гоня перо по бумаге порожняком,
Много всего классного он написал,

И, вполне, заслуженно классиком стал,
Но, если б его испортил нынешний день,
Из-под его пера вышла такая хренотень,
Есть, примеру, у него «Му-Му» рассказ,
Со школы каждому известный из нас,
Ныне, насмотревшись фильмов прорву,
Юнец скажет, что эта письня про корову,
Послушаешь, помолчишь и руки разведёшь,
Не отвлекаясь более, перейдём к «Му-Му»,
И испорченному Тургеневу, самому,
Жила одна в особняке, коттедже или
В шикарной, с бранцацырами, вилле,
Барыня, мозгов не дано ей было свыше,
А, тут ещё порядком «снесло ей крышу»,
Следуя сумасбродному своему порыву,
Всю дворню загоняла в хвост и в гриву,
Служил у неё и работал каждый день Герасим, немой как рыба, глухой как пень,
Обязанность дворника была по его части,
Ну, и как секьюрити барыни, отчасти,
Жил в комнатушке своей довольно скромно,
Но, силищей обладал, как амбал, огромной,
Мог кочергу только так, узлом завязать,
Один кобылу поднять, бугаю под стать,
И вот, чтобы будни свои немного скрасить,
Завёл добрейшей души дворник Герасим
Небольшую собачонку-«кабыздошку»,
На двортерьера похожую немножко,
И стала откликаться на его «Му-Му»,
Герасим же был и глухой и немой,
И поэтому за базар ответить не мог,
Вот как-то раз Му-Му на барыню тявкнула,
И в довершении блага за палец тяпнула,
Что тут началось, как эта мымра завыла,
Словно, ей палец по плечо Му-Му отхватила
И приказ был Герасиму Му-Му извести,
Хоть служил у этой грымзы он лет с шести,
Да, как дуру от дури ты не мой,
Дурой и останется, так решил немой,
Жалко Му-Му, но воля барыни сильней.
А, та приказала-свою псину убей,
Недолго Герасим выбирал из разных,
Способы и методы собачьей казни,
Камень на шею и концы в воду,
Ничего подобного он не делал сроду,
Чтобы спрятать Му-Му не могло быть и речи
Сама себя выдаст давай-ка дуй к речке.
Сели они в лодку на середину поплыли,
Камень с верёвкой взять не позабыли,
Суши вёсла, под нами пучина,
Замочить тебя, вот и вся причина,
Но, с неизбежностью Герасим смирился,
Взял псину на руки обнял и простился,
С камнем на шее Му-Мушку бултых,
Мелькнули лапы, уши и пруд навек затих, Гера стал киллером через собачье убийство,
А, «Му-Му» самой известной утописткой,
Или взять, к примеру, Лев Толстой,
Мужик, конечно, гениальный, но непростой,
Судя по романам страстно женщин он любил
Женолюбом, каких поискать ещё он был,
Взять Анну Каренину или «Воскресение»   
Бабы тут правят бал почти до извращения,
Анна, та запуталась в любовных интрижках,
С офицерьём, с Вронским, так ведь в книжке
И, в итоге предпочла лечь под паровоз,
Не под любимого, кого возносила до звёзд,
А, проститутка Катюша Маслова,
Не одного клиента, видимо, умаслила,
И надо ж, загремела в каталажку,
За то, что позарилась на толстый бумажник,
«Кича» была ей равносильно воле,
Наш бы сутенёр такого ухода б не позволил
Максим Горький, он же Алёша Пешков,
В нашей литературе далеко не пешка,
Мать в пучину революции бросил,
Неужели других найти было непросто,
Роман стал известен, исходя из всего,
Кто ж теперь Горького не знает и Мать его,
Ильф и Петров-писатели высший класс,
В жанре сатиры и юмора творили для нас,
Персонажей, что произвели на свет они,
Можно запросто найти и в наши дни,
Остап Бендер-фигура-«раз» их творчества,
Перед маэстро афёр снять шляпу хочется,
Кто же Великий Комбинатор Остап Бендер
На ниве обогащения и афёр точно сбрендил
Аферист, жулик высшей категории,
Пробы ставить негде, кого бы обьегорить,
По нему давно Кресты и Бутырка плачет,
Но, мы читатели к нему относимся иначе,
Красавец мужчина, смекалист, умён,
  В жизни как на сцене, у него много имён.
Своим обаянием, остроумием, напором,
       Он обольщает женщин очень скоро,
           Они от него все сходят с ума,
  Ведь он-мечта любой женщины сама,
  Для него всегда считалось неплохо,
  Развести на крупную сумму наивного лоха,
 Но, и тех, кто ворует с размахом,
 Он умудрялся раскрутить одним махом,
 У его специализаций широкий спектр,
 Он изобретатель, дон Жуан и частный налоговый инспектор,
 А, его подельник в погоне за «табуретками»
Киса, предводитель дворянства, сволочь редкая,
Но, к нему, в процессе чтения романа,
Мы проникаемся любовью, без обмана,
Порой, старика этого даже жалко,
В нём сохранились манеры аристократа,
А, аристократу присуще быть богатым,
И вот, ради богатства и своего положения,
Он пускается с Остапом в авантюры и приключения,
И даже, когда богатство вот-вот и в кармане,
Ради брюликов, жемчугов и мани,
Киса убивает своего компаньона,
Нарушая Божий и Уголовный законы,
И здесь он нам без сомнений очень отвратителен,
Даже противен, гадок и омерзителен,
И совершенно справедлив его конец,
Это и есть увлекательного романа венец,
Теперь о части нашего лексикона,
Что считается многими вне закона,
Это русский мат, что на воротах не виснет,
Но, это неотьемлимая часть нашей жизни,
Мат слышится, практически, отовсюду,
И как это не надоело образованному нашему люду,
Без мата не обходятся наши солдаты,
И в авиации, морфлоте и, конечно, в стройбате,
Вообще, в войсках, как всем известно,
Мат занимает особое место,
Представьте, командир отдаёт солдату приказ,
Что-то надо сделать быстро и сейчас,
И обращается к солдату «дорогой, пожалуйста»,
С нотками вежливости и жалости,
Согласитесь, нонсенс, полная несуразица,
Как институт благородных девиц, без разницы,
Или отдаёт команды резким командным голосом,
От которого у иных дыбом встают волосы,
Ну-ка, боец, одна нога здесь, другая там,
И, чтоб в срок, а не то, твою мать, тебе задам
И дело пошло, приказ выполняется,
Э то основой дисциплины в армии является,
А, во время войны, боевого столкновения,
Опять же у мата прямое применение,
Даже лютый враг боится русского мата,
Больше, чем гранаты или автомата,
Так что, в войсках мат-это вид оружия,
Которое наш воин знает и с ним дружен,
А, в авиации, сам летал, знаю не по наслышке,
То у пилотов при общении мат далеко не лишний,
Когда летуны после полётов на разборе,
То там, то здесь слышишь в жарком споре,
Ты куда, ёксель-моксель полетел,
 Чего ты, твою мать, там хотел,
Ещё бы чуть-чуть и я тебя бы как ё…,
На земле бы лучше ползал, ё-моё,
Если у летчиков из лексикона мат убрать,
Он могут перестать друг друга понимать
Профессионализм и эмоции лишь останутся,
Как говорится, приехали, наша станция,
А, на производстве что ли мало матерятся,
Там обстановка заставляет от души поругаться,
То не подвезли какой-то материал,
И тут же вопрос ребром, блин, встал,
Кто виноват, всех в шею надо гнать,
Тогда будет порядок, едрёна мать,
А, как работяге попросить подать какой-то инструмент,
Название которого не вспомнишь в момент,
Проще сказать, ту хреновину подай,
А, сам ту мутату в эту дребедень вставляй,
И, без лишних слов всем всё понятно,
Ведь сказано коротко, ясно и внятно,
Печально то, что материться начинают с детства,
И это-факт, от него никуда не деться,
В детских садах мат на мате и матом погоняет,
Таким образом среда на воспитание влияет,
Скоро первым словом наших ребят
Будет простой российский крепкий мат,
Так далеко вы, ребятки милые пойдёте,
Так и хочется сказать-Ну, вы, блин, даёте,
Обидно то, что те, кто их учит,
Порой отпетого сквернослова не лучше,
Учитель может что-то матерное промямлить,
Объясняя предмет или давая задание на утро,
А, ведь должен нести вечное, доброе, мудрое
Много матершинников в среде алкашей,
Что у них за речь, хоть рты им зашей,
У них для связки слов не мат,
А, слов, для всех приличных ряд,
И, если бранные слова убрать из их речи,
Их  не поймёшь и сказать им будет нечего,
Справедливости ради сказать тут надо,
Что иных матершинников слушать отрадно,
Так загнёт, завернёт порой, гад, складно,
Заслушаться можно, хоть брань, да и ладно,
Матерные слова можно встретить у Даля,
В книгах Толстова, Есенина, Баркова и так далее,
Так что, корнями и историей русский мат богат,
Вот и выходит, что мат он и в Африке мат,
Завершить написанное желаю разом,
Одной неразвёрнутой фразой,
Не зря русский язык во всём мире учат,
Потому что он Великий и Могучий!
                Февраль 2015г.