Пожалуй, ста «пожалуйста»
Не хватит для того,
Чтоб проявил он жалость к вам,
Всяк для него изгой.
Сидит, божок окукленный,
Уставив линзы глаз,
На испещрённый буклями –
Засушенными буквами –
Оттиснутый указ.
И задом заяложенно пошаркая об стул,
Ответит, как положено,
Что, дескать, невозможно вам,
Пока не выйдет стул,
Ни получить анализы,
Ни повесть написать.
Сидит. На пальцах нализы,
Мозоли, чтоб листать.
Листать, листать инструкции,
Параграфы и проч.
Он – прочная конструкция,
Вот потому-то прочь
Его непросто выдворить –
Попробуй только тронь,
Попробуй, сдвинь-ка идола –
Не отдаёт он трон.
Пришпилен к трону заживо
Параграфа иглой,
Ох, не вводите в раж его,
А то от крика вражьего
Вам страшно будет – ой!
Но дома он, товарищи,
Забит и тих, и хил.
Жена ему наварит щи,
Хлебать их – нету сил.
Она покормит с ложечки,
Утрёт ему зобок
(Ох, с ним такие сложности!),
Уложит в коробок.
…А утром, сон отбросивши,
Идёт, весь чист и свеж,
Он сквозь толпу по просеке,
Бросая взгляд с-под вежд
Холодный и презрительный: -
Скоты вы все ему!
Идёт в свою обитель он –
Шагает победителем,
Посмей только обидь его!
Идёт в свою тюрьму.
6.08.92