"Фронтовик теперь
имеет много льгот,
Так, по крайней мере,
это на бумаге.
Только, как всегда у нас,
из года в год
Как-то просто
забывают про овраги",-
Говорил мне старый друг
не так давно
(Впрочем, не пенял он
на суровость быта),-
Молодость уже
в далеком прошлом, но
Все, что пережито,
вовсе не забыто".
Фронтовик, он многое
познал и испытал:
Мёрз, горел, тонул,
бывал в объятьях смерти,
Плакал от обиды,
что не понимал,
Почему мы драли,
как под утро черти.
Мог ли он забыть
горящие хлеба,
Хижин деревенских
мёртвые глазницы,
Или женщин,
в чьих глазах мольба,
Залповых огней
далекие зарницы?
Мог ли он забыть
воды один глоток,
Может, спасший
умирающего друга,
Ласковой сестрицы
волжский говорок,
Вынесшей его,
сраженного под Лугой?
С каждым днём всё меньше
нас, фронтовиков,
Новый день встречает
утром ранним -
Из своих,
уже изреженных рядов,
В тайный мир уходят
братья-ветераны.
Вот и он ушёл,
мой старый добрый друг,
На своём веку
пройдя огонь и воду.
Скромный, он не знал
гуденья медных труб -
Больше он любил
не славу, а свободу.