Я тебя знаю до черточки, до изгиба тонких ключиц под волной снежно-белых плеч. Ты так прекрасна, что я тебя должен либо увековечить и мрамор тобой иссечь, либо забрать, коченелую и нагую, тело твое превратив в свой очаг и храм.
Я по ночам истязаю тебя живую, рылом своим припадая к твоим губам. Ты меня чуешь, ты слышишь меня все кожей, грудь ослабевшая в шрамах и синяках. Ночь обнимает все ласковей и тревожней, мягко ползет по подушкам шипящий страх.
Я прижимаюсь щетиной до боли крепко, всхлип твой отчаянный грубо зажав в груди. Лапой хватаю за горло — привычно, цепко, ты воешь: «Боже, пожалуйста, разбуди!»
Я тебя знаю до черточки, до изгиба. Стелется саваном злая ночная тишь. Скоро останется либо убийство, либо...
либо тебе признаться, что ты не спишь.