Гусиной кожей на обветренной земле -
сухие примороженные струпья,
трепещет лист клочком афиш заезжей труппы...
Забиться в угол - только бы в тепле!
В сердцах кляну людскую теплокровность,
мечтая – ящеркой, лягушкой, червячком –
укрыться в липкой тине, или под листком
скукоженным, как под надежной кровлей,
и остывать спокойно, не спеша,
в одном миноре с сумеречным небом,
не зная быль и принимая небыль,
не думая, не видя, чуть дыша...
Отгородившись от метельной кутерьмы,
в анабиозном мраке безотчетно
всей кожей чуять пульс обратного отсчета
бесстрастного хронометра зимы -
как дуновенье из немыслимой дали,
сквозь вязкий морок полудремы мутной
прознать, что щелкают последние минуты,
обозначаются заветные нули...
Сугробы, грязь, осточертевший лед ,
в оттенках серого неряшливая смальта –
все это сгинет, обнулится до асфальта,
свершив очередной круговорот.