Ксилия пишет Эрнесту, со слезами на глазах:
«Мне без тебя больно скитаться в этих мирах. Без тебя здесь всё живое превращается в прах.
Знаешь, мы часто встречаемся во снах,
Я влюбляюсь, как в самый первый раз, а ты, как в самый последний, целуешь и показываешь пас.
Ты уходишь, вопя, что все люди подонки; я смотрю на тебя наивным взглядом ребёнка,
И вот, спустя много лет, ты всё ещё сидишь у меня в печёнках, и пытаешься все чувства из меня выстегнуть,
Знаешь, в первый раз сердцу разбиваться даже больнее, чем в тысячный.»
Ксилия пишет Эрнесту:
«Нет, ты не думай, я на тебя совсем не злюсь,
Я понимаю, нынче любить безгранично - вовсе не практично.
Я понимаю и, с годами, подавлю свою грусть.
Всё равно, если не ты, то кто-то другой, сделал бы меня циничной.
Приходи, я почитаю стихи о тебе, пусть и внутри будет всё свербеть,
Приходи, если как у меня, будет сломан хребет, а жизнь будет - тлен.
Приходи, я пойму.
Не волнуйся, я всегда сама встаю с колен. и тебя подниму.»
Ксилия пишет Эрнесту:
«Да, признаю, у меня по тебе всё ещё болит,
Всё ещё чертовски ноет, а слева стучит, будто там еще осталось что-то живое.
Жизнь всё ещё толкает ходить по лезвию бритв и ставить бесконечные точки.
Не жизнь, а абсурд.
Знаешь, мне всё ещё помнится как я встаю на носочки,
Чтобы поцеловать ту любимую роднику на твоём носу.»