«-Не стоит этого делать? – мужчина тревожно взглянул на своего спутника, который тянул руку к камню, на котором были старые надписи, на том языке, что когда-то являлся общим для каждого существа в этом мире.
-Почему? – невинный вопрос, и непонимающий взгляд второго мужчины в ответ на то, что его спутник остановил,- Это всего на всего – сказка…
-Наши предки верили, и мы должны верить. – уверенно сказал первый, на что второй только отмахнулся и приложил руку к камню….»
Каменный саркофаг был найден в горах, и никто не понимал, что он там делал, и почему, его поверхность, что была ничуть не потревожена, испещрена древними письменами, причем, разных народов древности. Его не стали вскрывать сразу, в пещеру, где его нашли, нужно было принести оборудование, протянуть кабели для света. И никто, ни на секунду не спросил, если его поместили так далеко, то, что в нем сокрыто? Может не стоит и думать, чтобы его открыть?
Они не спешили, сначала, они изучали надписи, которые гласили, почти одно тоже:
«Птица Гермеса сокрыта в скале, проклятая сотнями душ убиенных. На границе миров, на отшибе Земли, тут и оставаться должна.»
- было написано по краю изголовья на греческом.
«Дух птицы, что войну и смерть разжигает, покоится ныне в этой гробнице. Проклята плоть и душа, чтобы отсюда она не ушла»
- гласила надпись на шумерском, что на центральной части.
Все записи, гласили одно, что в саркофаге лежит тот, кто не должен из него выйти и кого боялись древние люди. Но, что может современный человеческий ум этого мира? Тот, кто лежал в камне, просто ожидал этих глупцов.
И вот, на третий день, словно в мифах религий этого мира, люди решили открыть этот саркофаг. Свет, камеры, инструменты, которые снимут пломбы с крышки и позволят отворить, не место упокоение, а заключения той, что была тенью страшной войны, причем – каждой. О ней стерли память, но в генах этого мира четко вплелся страх войны и смерти.
Пломба надломилась, и тишина повисла в воздухе, плита сама стала сдвигаться вниз, неким механизмом, который был незаметен глазу, но слышен своим щелканьем. Удивление и восторг заполнили пространство пещеры, но после наступила тишина, в которой кто-то сказ:
-Не вероятно,- и каждый пожелал приблизиться к открытому саркофагу. Внутри, уже на истлевших цветах, под золотистой тканью с диковинным узором, лежала женщина. Ее темные волосы, лежали под ней как подстилка, и были до пят, а на теле был позолоченный доспех, поверх темных тканей. А сама же, эта женщина, лежала нетленная, будто сегодня ее туда положили, но это было не возможно. В ее руках, сложенных на груди, был изогнутый меч, убранный в ножны, а сбоку, лежал такой же, но уже в более темных.
Все кто смотрел на нее, не могли поверить такому. Как возможно, чтобы этот саркофаг простоял тут тысячи лет, и тело в нем было таким живым и не истлевшим? Может это чья-то шутка? Но ведь сюда никто до них не приходил, и признаков присутствия тут нет? Почему тогда? Эти мысли витали в воздухе, а она пробуждалась. Печать была снята, и сдвинуты проклятия тысячи тысяч невинных душ, что она уничтожила.
Она вслушивалась в голоса вокруг себя так долго, что слышать помимо голосов духов, ветра и снега непривычно. А такой новый язык, и не один вокруг него. Все они такие разные, голоса и языки, но порой они сплетались в единый и женские и мужские голоса, начинали говорить друг с другом. Они напоминали ей птиц над степью, что слетают и разлетаются, и снова слетаются гурьбой. Так завораживала новая жизнь, которая открывалась ее разуму, что не терпелось ее поглотить.
Когда наступила ночь, «Птица Гермеса», встала со своего ложа, чем изрядно переполошила работников. Ее волосы, столь длинные, что волочились по земле, напоминали черный шлейф. В одной руке, девушка держала оба меча и шла к выходу из пещеры. Она увидела снег, изменившийся мир. Все, кто проснулся, ринулись к ней, но никто не мог осмелиться ее остановить.
-Я так долго была в плену, что упустила грандиозные события,- она посмотрела на девушку, что стояла ближе и вытянув к ней руку, приманила к себе. Та, безропотно повинуясь ее чарам, взяла ее руку и подошла в плотную. Ощущая ее тепло, женщина улыбнулась,- а ты мне их восполнишь, дитя…
Ее губы коснулись губ девушки в поцелуе, и жизненная сила стала покидать несчастную, с теми знаниями, что были вложены в ее душу и гены. Она увидела историю, что пропустила лежа тут и то, какими стали люди. Откинув от себя тело девушки, что не успело коснуться земли, обратилось в прах. Теперь она знала их язык и могла изъясняться на нем, передать им все, что они могли узнать и должны. Но гнев на мир, который она узрела был таким, что ее глаза воспылали огнем, и все кто был подле, превратились в прах.
«Его рука легла на камень, и тут же раздался гул. Она словно приклеилась к ней и уже мужчина не мог оторвать ее, как бы не пытался:
-Нет, нет…- вопил первый, и пытался оторвать его руку от камня. За их спинами открылся проход из портала, в который упала женщина, вся в крови и без сил. И как только она прошла, портал закрылся, и рука отстала от камня.
-Боги…Что это? – тихо спросил мужчина, привалившись на камень, смотря на женщину. Ее темные, длинные волосы были собраны в косу. На бледной коже лица были пятна крови. На ее доспехе, золотистого цвета тоже багровела кровь, а руки крепко сжимали мечи из разных по цвету металлов. …»