Праздников в те давние времена( а речь идет о конце пятидесятых) было мало. По сути- три праздника.
Первое мая, Седьмое ноября и Новый год. Скажу сначала о первых двух праздниках. Они запомнились нам не демонстрациями с флагами, плакатами и портретами деятелей партии, не школьными "линейками", а песнями. Революционными и патриотическими. Песни эти звучали повсюду. На улице из динамиков громкоговорителей, дома по радио. В песнях говорилось о красной гвоздике- символе революции, о погибающем партизанском отряде, о паровозе, о "вихрях враждебных" и о мальчике, которого звали Орленок.
Песни, надо заметить, воспринимались нами не буквально. Стихи мы не очень то и понимали. Но музыка... Музыка трогала, звала, и маленькое сердце на нее отзывалось сочувствием, порывом, сладким страданием. В наше время многие говорят, что те песни- пережиток коммунизма. Что они- обман и декорация неблаговидной жизни. Возможно. Но, глядя сегодня спокойным взглядом на прошлое, я вижу в тех песнях и несомненные достоинства. Я искренне полагаю, что некоторые из тех мелодий вполне могли бы встроиться в одну из Баховских кантат без ущерба для последней.
. Вы, наверное, удивитесь, что среди перечисленных дат нет Дня рождения. Должен сказать, что Дни рождения в прежние времена праздновались редко. Событие считалось слишком незначительным и заурядным. И подарков, естественно, никаких не дарилось. И революционные праздники обходились без подарков- они по содержанию своему подарков не предполагали.
Не праздновали и религиозные праздники- Рождество и Пасху. Конечно, для стариков и старушек они так и остались особыми датами. Но, если их и отмечали, то тайно и скрытно. Так что мы об этих праздниках догадывались только по крашеным яйцам, которым единственным было дозволено существовать.
Как я теперь понимаю, дела обстояли не везде одинаково. В селах и деревнях устраивалось иначе. Рождество и Пасху праздновали все. И ничего с этим поделать было нельзя. И районные власти смирились и смотрели сквозь пальцы на "идейные пережитки".
Не праздновался и День победы. Хотя с окончания войны прошло лишь немногим более десяти лет, День победы не праздновался. Может быть потому, что вдов и сирот было не считано, а безногие инвалиды разъезжали по базару на досках, с приделанными к ним колесиками. Праздновать было нечего.
Но вернемся в наш маленький городок, затерявший на просторах необъятной страны.
Праздников было мало и потому ждали их долго и предвкушали с замиранием сердца. Особенно хорош и памятен был Новый год.
В нашем доме обязательно наряжали елку. Большую, до самого потолка. А потолок, надо сказать, был высок.
Елка стояла в дедушкиной комнате и наряжать елку считалось делом серьезным и ответственным. Вешались игрушки, серпантин, сыпалось конфетти, на верх елки вставлялась блестящая, как серебро, стеклянная звезда. Из игрушек были стеклянные шары, стеклянные гроздья винограда и множество картонных игрушек- мотоциклистов, машинок, белочек и тот же виноград, только картонный...
К дедушке приходили гости. Народ все серьезный, строгий. На мужчинах были широченные брюки, отлично пошитые пиджаки, белые рубашки и строгие галстуки.
К приходу гостей заранее пеклись пироги, варился холодец, Где-то доставали колбасу, копченое мясо. Раздвигался огромный стол, накрывалась белоснежная скатерть, расставлялись хрустальные, мелодичного звона, рюмки, ставился тонкий графин с водкой, появлялись расписанные, необыкновенной красоты немецкие тарелки( подарок дяди Жени). И общество чинно садилось за стол. Тимофей Иванович и Серафима Ивановна особенно мне запомнились. Он- высоченный дядька, неторопливый и знающий себе цену и Серафима Ивановна, пахнущая "Красной Москвой" на всю квартиру и хохочащая колокольчиком, когда дед, в кои веки, подшучивал: "Симчик, Симчик, Симчи-ка, Серафимчи-ка..."
Выпив и закусив, садились играть в вист по копеечке. Играли азартно и серьезно. Через два часа делали перерыв и обедали уже основательно. Гости сидели за столом, а бабушка сновала туда-сюда.
Нас же, детей, за стол не пускали. Мы сидели в другой комнате и только когда уходили гости и, если мы не засыпали, нас пускали к дедушке и мы могли вдохнуть необыкновенный аромат елки и как следует рассмотреть волшебные, удивительные елочные игрушки.
Телевизор еще не был куплен и не звучали по нему торжественным звоном кремлевские куранты.
А за окном трещал мороз и в огромных сугробах таинственно искрился новогодний снег.