Однажды протоиерею
Привиделся умильный сон:
В нем мужики бород не бреют,
И женских платьев строг фасон,
В домишках серость благочестья,
На всех границах по войне,
Висит плакат с благою вестью
На каждой кафельной стене,
Гремят анафемы повсюду,
Над ГУМом лозунг: «С нами Бог!»
Строкою ниже: «Смерть Иудам!»
И ниже: «Кто не верит — лох!»
Поп возгласил: «Хвала героям!
Не зря мы не жалели сил!
Мы наш, мы новый рай построим!»
И тут же в ухо отхватил.
В попа вцепились, как собаки,
Два типа в черном и вопят:
«Видать мамон нажрал в Мак-Даке!
А ну-тко, брат, зови ребят!
На кислых щах да на тарани
Не слишком нагуляешь жир,
Нюхни, братва… винищем тянет!
И куревом!.. А, ну, вяжи!
Зачем несешь в портфеле книжки,
Интеллигент и содомит?
Молчишь, масонская отрыжка?
А, может, даже хуже — жид…»
И дальше протоиерея
Ведут, шпыняя по пути,
На суд к усталому еврею
Годов примерно тридцати.
— Ну, здравствуй, сыне. Что, досталось?
Терпи, ведь это от своих.
Есть и твоих стараний малость
В кромешном одичаньи их.
Ты им указывал дорогу,
Ты, века нового зоил,
Прислужбой архисинагогу
Служенье Богу подменил.
Я о любви твердил, о силе,
Прощенья и о чистоте,
А вы такое замесили,
Хоть снова думай о кресте.
На что вы сделались похожи?
Молчи! Не то не мир, но меч!
А, кстати, вот за эти рожи
Не хочешь нынче жертвой лечь?..
Во искупленье?.. Вот за этих?..
Ты что-то, батюшка, не рад.
Нет, не креста тебе, а плети!
Ну, все, пошел отсюда в ад!
…Проснулся поп, пришла истома,
Достал «абрашку», снял фольгу…
— Ну, слава те, я снова дома!
Пойду глаголом отожгу.