у Элли волосы цвета восковых кукол,
глаза необъятно-большие, как пирамиды Хеопса,
губы, как вишни, с кислинкою, те, кто целовал ее до меня — морщились.
она знала, что страх имеет запах осенних листьев, гнев имеет вкус мармелада,
а моя любовь к ней слаще любой сахарной ваты.
улыбки людей были похожи на зимние снегопады,
женщины раскрашивали лица дорогими помадами,
но для Элли они были все равно прекрасны,
она любила самых несчастных, самых капризных и ласковых.
Элли часто рассказывала, что не выносит человеческого тепла.
- когда рукам горячо и сбито дыхание, я ощущаю во рту вкус крови и кружится голова — писала мне в письмам она.
ох, как же хотелось ее обнять, я бы ни за что не причинил ей вреда.
мое имя — закопанная в землю сирень, запах — спелый гранат,
Элли любила красную цифру шесть и свой каменный сад.
она вдыхала серебряный дым, а на руках плясали капли дождя.
она считала, что лучше умереть молодым, чем всю жизнь ненавидеть себя.
мы спорили какое небо на вкус, какого цвета мелодии скрипки,
благодаря ей я узнал, что такое искренняя улыбка.
Элли не любила июнь, лучи солнца и родинки на руках.
от нее мне остался поток горьких слез на щеках, бутылка вина,
разобранная постель, а в душе лишь снежная буря /метель/