Свадьба громыхала звонко
в маленьком селе.
Шум стоял и крики: - Горько!
Все навеселе.
Целовал жених невесту,
Гладя по косе.
Пили водку, пели песни.
Радовались все.
У колодца глупый Рома
ковырял в носу.
Мама выгнала из дома,
В утреннем часу.
У нее завелся хахаль.
Рыжий горлопан.
То ли фельдшер, то ли знахарь,
Баринов Степан.
Приходил Степан до мамы,
В месяц – раза три.
Напивался, горлопанил,
Мать в кровать тащил.
Чтобы Рома то не видел,
Отправляли прочь.
Рома в дом, с большой обидой,
Возвращался в ночь.
Свадьба громыхала звонко.
Люд в ладоши хлопал.
У колодца думал Ромка,
Как отвадить Стёпу.
Гости пили, не трезвея,
Песни голосили.
Ноги топали резвее.
Тост. И снова пили.
Но под платьем белым, вдруг,
Пьяная невеста,
Трепет ощутила рук
на запретном месте.
Бросив взгляд на жениха,
На того, что слева,
С диким криком, от греха,
Отбежала нервно.
И на стол своей рукой
указала людям.
Свадьба, целою толпой,
Превращаясь в судей,
Дружно ринулась под стол,
Где нашла нежданно
пару порванных носков,
И штаны Степана.
Кто ли будет разбираться
в тонкостях судебных?!
Побежали, спьяну, братцы,
Чтоб в шеренгах первых
Баринову всыпать скопом
за обиду жениха.
И умылся кровью Стёпа,
В искупление греха.
Долго он просил пощады
за несовершенный грех.
Запинали Стёпу гады.
Стёпа получил от всех!
Колотило Стёпу долго,
Вдребезг пьяное село
по усатой рыжей морде.
Утром, только расцвело,
Кончили пинать соседа.
Отрезвели. Разошлись.
По Степанову скелету,
Как бульдозером прошлись.
Долго на соседей дулся.
И, закрыв калитку дома,
В мегаполис потянулся,
Позабыв о мамке Ромы.
Вспоминает Рома свадьбу,
И улыбка светит ярко.
Дяденькам, двоим, нагадил,
И живёт спокойно с мамкой.
В доме тихо. Счастлив Рома.
Палец врос надёжно в нос.
И, в его теперь, хоромах -
Он – хозяин, мама - пёс.
Вт. 29. 12. 2015г. 17. 09