Пришел. Говорит, был ужасно занят.
И похудел, потому что не ест мучное.
А я смотрю на него, ем имбирный пряник
И запиваю чаем. А что ж такого?
А он говорит, что сладкое вредно
И что отказался совсем от жаренного,
И что работы так много летом,
Я слушаю и скучаю отчаянно.
А он говорит, мол, вам бы надо
Из шкафа выкинуть всё на свалку.
А я еще наливаю чаю.
Молчу. Терплю: десять лет закалки.
О чем-то ведем разговор неспешный,
Смотрю на часы (тебе не пора ли?),
А за окном льет дождь кромешный,
Сейчас бы с книгой да на диване
Часок поваляться... Ах, да... О чем мы?
Яичницу сделать? И хлебца с маслом?
Нет, мне не трудно. Ты бесподобен...
Второй кусочек? Еще с колбаской?
Да на здоровье... Уже уходишь?
(Прекрасно. Книжка, наверно, в ванной...)
Вот так уходит (и не воротишь...)
Всё то, что любовью звалось когда-то.