...и снова деревья, одни в целом свете,
стоят бесприютно, одетые в ветер;
цветные лохмотья, лоскутные шали
носили, носили да и побросали;
и пусто вокруг — на пригорке и в поле,
спалили берёзы багряные зори,
их ветер сгибает — теперь им досталось
встречать стариками закаты и камни;
холодных цветов золотистые лики
последние дни принимали и никли,
цвели и увяли цветы и колосья,
цвели и вернулись в усталую осень,
и иней укутал зелёную хвою,
и в кузнице звуков звенело зимою;
сады ледяные, снега и метели
кружились и пели, цвели и молили:
из листьев и веток наш белый орнамент
навеян ветрами, снегами изваян,
наш белый орнамент — цветы и колосья —
тускнел бы и таял под действием солнца,
чтоб снова вернулись, кружились и пели
лесного июля цветные метели,
чтоб вновь расцветали ромашки и клевер,
и птицы летели — на север! на север!
— росли, распрямлялись бы новые всходы
— кружиться и с солнцем водить хороводы,
наполнены соком и светом налиты —
звенеть бубенцами! — цветы и молитвы...