С. М.
Мне не от водки было так херово,
Скорей от неожиданных гостей.
Я был похмелен, проживал в Перово,
Скучал от ежедневных новостей.
А новости и впрямь, увы, не в радость.
Вот так с утра проснешься и облом.
Скользнешь на кухню - там в бутылке гадость,
И Гена, мирно спящий под столом.
И дочь его, и дочка этой дочки
За стенкой. Там, где сохнет холст, акрил...
Я кажется дошел уже до точки
И у кого-то все бычки скурил.
...Котята были с темными глазами,
Мы одного топили полчаса,
А он всех спас своими чудесами -
Не утонул. Бывают чудеса.
Потом, конечно, и его отдали.
Божились, что породистая тварь,
Что будет зарабатывать медали...
Так день за днем сложился календарь.
А следом где-то в мае в дверь стучали.
Она пришла из прошлого, и я
Опять и снова пребывал в печали
От горького хмельного пития.
Точнее - пойла. И смотрел на дуру,
Которую, как сам Господь, любил.
Я, как итог сегодняшней культуры,
Ее бы задушил, порвал, убил.
Она смеялась мне в лицо, а позже
Спала с едва знакомым. Ничего -
Она спала со всеми. Подытожим:
Была не ****ь - подобие того.
Я вешался на старой занавеске.
Спасли друзья. И водки принесли.
Сначала дали в морду мне в отместку,
А дальше - елы-пали, ай люли...
Вот так и жил, а мой отец из Вятки,
Однажды заглянувший на часок,
Сказал: Отныне будет все в порядке.
Поехали уже домой, сынок.
Все это было. И уже не стыдно.
И рук не отнимая от лица,
Я вижу все. И это, очевидно,
Напоминает грустный взгляд отца.
30.12.2015