У первого снега есть то одиночество,
В котором душа прорастала – немая.
Прохожего кликнешь по имени-отчеству,
А что не знакомый, и не понимая.
Поклонишься в ноги и первому встречному…
И сердце бросаешь в толпу (Аллилуйя!)
С огромною надписью «По человечному,
Родному и близкому. Жду и тоскую».
Бывает страшней одиночество голода,
Ожога мучительней и перелома.
Себя потеряешь, бесцельно по городу
Бродя и шаги отмеряя до дома.
А по вечерам только тьма непроглядная
На улицах скрюченных, раненых, рваных.
До прикосновений, как нищенка, жадная
Под снегом с рукою протянутой встану.