Она держит низкий старт,
держит ухо востро.
Она волнует, как фильмы и кофе,
заводит, как ва-банк на "зеро".
Её посты раздвигают границы
глубоких пелевинских тем.
Можно на этом остановиться,
можно рехнуться совсем.
Во сне у неё появляются крылья,
наяву прорастают клыки.
Она предпочитает поэтические усилия,
а не отгрызает куски.
Со мной творятся необычные вещи,
когда мы пишем Вконтакт;
когда ощущения острее и резче,
чем платонический акт.
Она решительно религиозна,
но знает прикуп и код.
Она согласится легко и серьёзно,
но сделает наоборот.
Её не парят новостные вампиры,
обходит ток-шоковый ток.
Я смущаюсь, как Маугли, когда эта Багира
смотрит на красный цветок.
Играю соло, как ветер в поле.
Резюмируют: белиберда;
вопрошают: сколько можно? доколе
Тыры-пыры, туда-сюда?
Спасение в принципе субъективно:
Кто быстрее, того и круг.
Ненависть, если она взаимна –
Умноженье твоих заслуг.
Твой Бог – непривязанная Любовь в чистом сердце,
Мой – на цепи на груди.
Ведём себя, как дикари-иноземцы –
крести, не крести.
Кусты в пустынях тлеют неоновым светом.
Под Храмами – VIP-гаражи.
Масс-медиа шаманят на том и на этом,
внедряя свои типажи.
Киряевы, оглобыстины, сверлиговы, солольёвы...
Кличка им – Легион.
Аккредитованы и понтовы,
on-line готовы go on.
Как символично "трещат" под фанфары
"лучшие" из трепачей.
А ты не купилась на их гонорары,
не спишь за деньги, не пишешь Речей.
Упыри по-пацански решают по ценам,
Кому на глотку, кого за рога.
Такие, как я, лезут на стены
Под тяжестью рычага.
Стихи мои – ангелы-берегини,
Не прилизаны и не в такт.
Вопиющему из пустыни
Как бы ни было – всё не так.
У тех, кому я пою свои песни,
жизнь вполне удалась.
Они, обычно, вне зоны в «обивалюченной» бездне,
но и там проявляется связь.
А ты сегодня в Риме, завтра в Париже,
под куполом мира вниз головой,
божественна, словно скрипач на крыше
Белинского и Моховой.