Мой славный Вифлеем в час предрассветный
В беззвучье поднебесной тишины
Застыл под кровом розового цвета,
Счастливые досматривая сны
О почести, быть может, блеске славы,
Иного - кличут дальние моря.
Над маленьким селеньем величаво
Царицей занимается заря.
Сон утренний особо свеж и ясен
В убранстве роскоши средь шелка покрывал.
Не во дворце - в объятьях старых ясель
Родившийся Младенец сладко спал.
Ему не ведомы ни привкус искушенья,
Ни зависть человеческих очей,
Житейской гордости земное притяженье,
Предательство и окрик палачей,
Спасителя ведущих на Голгофу,
Чтобы среди разбойников распять.
Не создана машина Катастрофы.
Еще не стал Он тем,
Кем должен стать.
Придут под утро поклониться гости -
Волхвы преподнесут свои дары.
Земля услышит вопли Холокоста -
Дожив до мракобесия поры,
Когда сирот сжигают в синагоге
Хрустальной ночью среди тишины:
Антисемитских плен терминологий
Захватнической мировой войны,
Когда взбесились люди: пол-Европы
Повержено под свастики оскал.
А в Хиросиме, в Нагасаки — толпы
Тех, кто от атомной атаки пострадал,
И тех, кто оклемался от блокады,
Январской тучи над Невой их вид мрачней.
А после будут сфабрикованы доклады:
«Михоэлс — враг!» и «Дело про врачей».
Рекою льются ребятишки в школу,
Чуть хныча, что вставать пришлось им рано.
В сентябрьский день мальчишка был веселым,
Пока не стал заложником Беслана.
Не видел мир трагедии «Норд — Оста»,
Не рухнули в Нью-Йорке близнецы,
В Донбассе не расставлены блокпосты,
На Украине не растет неонацизм.
Две тысячи пятнадцать. Утро. Осень.
И в мирном небе полустрова Синая
Сбит «Девяносто два шестьдесят восемь» -
рейс из Египта. Но пока не знает
Мир до пожара Нотр-Дама не созрел,
Ни до масштабов санкционных вариаций.
Под перепись попал - не под прицел
Иголок "добровольных" вакцинаций
Мой Вифлеем
На сгустке временном,
В котором грянут беды мировые
Пусть спит в хлеву Младенец сладким сном,
Иосиф дремлет, рядом с ним - Мария.
01.01. 2016 - 01.01.2021