(Глава из плутовского романа "Люди и зверушки")
На окнах льда, покуда, корка,
Но не далеко до весны…
Как тут не взяться за уборку?
За наведенье чистоты!
И вдруг (хоть заноси в скрижали)
За делом Стёпин замер дух:
На подоконнике лежали,
Пригоршни две – заснувших мух.
Такого, сроду не бывало,
Их «Зооуголок» не знал,
Чтоб так вот живность пропадала
Без занесения в «Журнал».
Чтоб привести учет весь в норму,
Весь инвентарный их баланс,
Пахомов книг проверил гору
И чуть не впал в счастливый транс.
Им выписка с архива взята,
Мол, и у рыбок, и зверей
Приблизилась не просто дата,
А натуральный юбилей.
Речь не зашла о знатной пьянке,
Таких – за стол, он не садил.
И все ж полбанки «Валерьянки»
Коту Пахомов подарил.
Не пожалел и кислорода,
Для всех аквариумных див.
Напузырял, изрядно, в воду,
Баллона вентиль открутив
Чуть больше нервов черепаха,
Потребовала на «проздрав».
Ей из «Гербария» Степаха
Собрал букет сушёных трав.
А кот проклятый, в ту минутку,
Залез в аквариум тайком
И выловил оттуда рыбку,
Чтобы, сожрать в углу, каком.
Степан с букетом разогнался
Добычу все ж отнять успел,
Но в добрых чувствах расписался:
– Финал не этот он хотел.
Конец потом настал волненьям:
Начальник строго возопил
И под угрозой увольненья
Все юбилеи запретил.
Степан уборкой кропотливой
Занялся. Только мух не встрел:
Прям, на окне их – до единой,
Употребил паук-пострел.