А у предвестников беды черны и тупы
Вороньи клювы, что долбили август в темя.
Перед пульсирующей ужасом минутой
Прогнулось время.
Когда листвы живую плоть распяли клёны
На крестовинах рам, что о пощаде просят, -
На эту казнь, черна платком, в слезах солёных
Явилась осень.
Когда молитвы, отзвучав, уплыли в небыль
И прогорели страх и боль в печи заката,
На одинокую плиту, как звезды с неба,
Упали даты...