Доллар в ленинской кепке

Марк Эндлин
                «В нижнем Манхеттене на крыше одного из домов
                установлен вывезенный из России памятник Ленину».
                Из газет.

      Лёва Галюцинантов – искуситель женских сердец и безошибочный предвестник семейных катастроф внимательно озирал нью-йоркскую уличную толпу, переполненный эмоциями «Плавленого котла», а по-ихнему «Melting pot». Терпение в нём пузырилось, пузырьки лопались в унисон терпению, того и гляди, плотно прилегающая крышка поедет.
    Предусмотрительный Лёва снял кепку и сжал её в левой руке, слегка подавшись неспортивным телом вперёд. На лысине заблестели капельки пота (влажность стояла ужасная).
    Края его видавшей виды жилетки угрожающе натянулись, обрисовывая под собой животик не по возрасту. Лёва протянул правую руку, чтобы окончательно принять позу врача пролетариата, которого он в своё время то ли недопонял, то ли не принял.
    Поза ему удалась с фотографической точностью. Казалось, часть прохожих стала узнавать в нём того, кого он хотел бы, чтобы в нём признали. Только китайцы, которых в районе Бауэри было не меньше чем в Шанхае, как этническая группа, игнорировали его.
    Я их понимаю, правильно подумал Лёва, с горечью осознавая, что известный прищур в разрезе монголоидных глаз не приближает его к Мао. Хотя одна девушка с нерасплетенной русой косой нежно прильнула к жилеточной груди, и в его оплывших после вчерашнего застолья в ресторане «Приморском» щёлках отразилась вспышка фотокамеры молодого человека в майке с красными буквами «СССР». 
    Опытный Лёва тут же почувствовал, что кепка потяжелела на один доллар. 
    Пошёл мерзкий дождик. Китайцы мгновенно раскрыли зонтики, как русские раскрывают  души.
    Лёву с его ростом с кепкой стало плохо видно, в то время как дела зелёной Статуи Свободы наискосок от него через улицу шли  довольно бойко.
    Почему? – возмутился он, и тут же хлопнул себя ладонью по широкому ленинскому лбу в страшной догадке, – так она же на постаменте! Он спешно вынул мобильник из кармана пиджака покроя 17-го года и позвонил на Брайтон:
    – Моня, мне срочно нужен постамент. Как, нету?! А что есть? Броневик? Ладно, сойдёт. И чтоб завтра в 8.00 у подъезда!