Сегодня праздник, для Татьяны -
Кумиров много стало на Земле,
Но день январский, день Татьяны,
Путь к Богу открывал судьбе.
Огонь свечи, всех вдохновляет,
И наполняет радостью живой.
Любовь Отца сердец не обжигает,
С Иисусом дарует покой.
Все раствори сомненья, страсти,
Без Бога зла не погубить,
Живи с Христом, и в Божьей власти,
Прощать умеет Он, и всех любить.
Как часто слезы, и обиды с нами,
Живя, произрастают на Земле.
И только с Богом, но не сами,
Храните верность и Любовь в семье.
История нам необходима, чтобы мы не блуждали в поисках себя, а возрождали лучшие ценности жизни основанные в многовековой истории нашего отечества в зернышках целомудрия и добродетельной силы.Милосердия, верности, трудолюбия, терпения, а вера помогала исполнять в жизни свое предназанчение.
Почти 250-летняя история Татьяниного праздника полна многих светлых и отрадных страниц, на которых с любовью останавливается взор каждого патриота, ревнующего о благе и славе родной земли. Но не быть патриотом — значит не быть русским человеком, ибо патриотизм не есть качество, не есть добродетель, а есть долг, обязательный для всех.
Христианку Татиану , принуждали принести жертву богам — или даже только сделать вид, что она согласна на это — св. Татиана с негодованием отвергла это и предпочла страдания и смерть вероотступничеству, хотя бы мнимому.
Она понимала, что в истинном Христианстве нет места уступкам, что лучше страдать и умереть, чем хоть на словах отречься от Христа своего.
Какой великий пример для нашего времени, когда снова возрождается язычество, когда снова созидаются кумиры которым толпа, ослепленная фанатизмом, требует поклонения и принесения жертв!Сегодня в России более 800 разнообразный учений, течений подменяющие основы христианской добродетельности.
Много этих кумиров и разнообразны они — подобно богам римского пантеона в середине III века.
Тут и ложная наука на почве материализма; тут и социализм,и либерализм при помощи которых люди думают достигнуть на земле полной степени совершенства и всеобщего блага; тут и пресловутые права человека, возвещенные миру среди потоков крови, при зареве пожаров, среди дикой вакханалии разнузданной черни; тут отрицание семьи,нравственности,Родины ; тут и информационные потоки скоростного интернета, глобализация…
Этим кумирам большинство требует принесения жертв, и это требование особенно часто предъявляется к юношам и девушкам, только что вступающим в студенческое братство, еще не искушенным жизнью, не твердым в умении отличить мишуру от золота — и часто предъявляется с дерзкими упреками, под страхом насмешки или обвинения в отсталости.
Какой ответ дать этим искусителям и обвинителям? Молодые люди, сбитые с толку неожиданным наплывом новых впечатлений,не знают ценностных ориентиров изобличающих зло в красивой оболочке.
А ответ может быть только один, тот самый, который, по преданию, св. Татиана дала своему мучителю, когда тот, после многих пыток, стал уговаривать ее, не принося даже жертвы богам, лишь назвать Зевса — богом, обещая за то избавление от страданий и смерти и всяческие почести и награды. Громко и смело ответила на это св. мученица Татиана: «я называю его (Зевса) идолом скверным и непотребным — делай со мной, что хочешь, но меня ты ему кланяться не заставишь, ибо со мной мой Господь — Иисус Христос». Сказала это св. Татиана и пошла на лютые муки, ибо знала, где истина и где ложь.
Пример, достойный подражания для многих современников - главным образом из молодежи — вот почему, думается мне, и прочтётся житие св. Татианы не без пользы всеми лицами, видящими смысл жизни не в одном лишь грубом наслаждении ее благами, страстью, без веры, любви и надежды.
Пройдут еще века, великий праздник в своей мудрости, богатый лучшими преданиями своих былых времен, по прежнему будет зажигать священный огонь знания в сердцах юности. Хочется этому верить —укрепится на Руси высочайший идеал человеческого знания, состоящий с одной стороны в стремлении овладеть вполне всеми тайнами чувственного мира, с другой — в смиренном сознании, что есть еще целая область бытия, куда не дерзает и не может проникнуть пытливый скальпель ученого, но которая вполне открыта всякому верующему; идеал, состоящий в сознании, что полнота знания без веры невозможна.