Палящее солнце, вода из сапфира,
Алмазная пена сверкает по низу,
Завтрашним днем воздух светлым пронизан:
"Аврора" плывет покорителем мира.
В радости волны танцуют, гоняют,
Корму обнимают. В брызгах - улыбки.
На днище узором зеленые нитки
В растительном вальсе доски скрывают.
Желают лететь паруса вперед страстно,
Вздымаются ветром, дыша полной грудью.
Значение судна - служение людям.
Геронт кровожадный их мучит всечасно.
Уродлив и жаден, в морях обитает.
Людей пожирает. Особенно любит
Их головы, что круглосуточно рубит,
За ужином красным вином запивая.
Веревки и рыба. Поют моряки,
Подпевают им птицы: "Нужна нам победа!
Наш долг - умертвить навсегда людоеда!
Умрем иль отыщим его, черт возьми!"
Укатился рубиновый диск за версту,
Гуща тьмы схоронила "Авроре" глаза.
Прозвенела вдруг речь одного моряка:
"Неужели я смерть здесь свою обрету?"
И ответил другой: "Думай, что на кону!"
И воскликнул еще один: "Да, но ведь мы...
Мы не хуже, чем все, но теперь без земли!
А ведь там я оставил друзей и жену..."
Перервал размышления их капитан.
Одноглаз был и стар, но проворнее всех.
Он сказал: "Нам дороже всего наш успех.
Где ваш дух? Пусть трусливый сгниет балаган!
Чем же дороги ферма, жена вам и поле?
Геронт, как траву, всю деревню искосит.
Он головы наши как сласти уносит,
Хотите соседям столь ласковой доли?
Есть большее, чем ваша мелкая жисть.
Одиночества слезы от вас не нужны,
А судьба ваша - целое племя спасти.
Уймите ваш страх и мирскую корысть".
И долго "Аврора" в волнах убегала,
И сутки менялись одни на другие.
Эмоции люди лишь тайно хранили,
А кто-то и правда сменил идеалы.
Все заняты поисками великана.
Снуют моряки. Где же правильный путь?
Вдруг успела звезда на глазах промелькнуть,
И замолк неожиданно глас капитана.
Туман, как гранитом, корабль укрыл,
Подул ветер с гор, темнота затянула,
И перевернулась вниз карта фортуны.
В секунду ход жизни, как камень, застыл.
Послышался хор, словно колокол храма.
Так тонок, печален, далек и волшебен,
И снежная молния в угольном небе -
Дыхания жизни минорная гамма.
Сначала все люди, одни в океане,
Великого пения не услыхали.
В вопросе лишь головы набок склоняли,
Но воды тем временем точно все знали.
Смятения крики плескались волнами.
Корабль и люди, как птицы, взмывали,
Холодное моретрясенье глотали
И влагу сердцами своими впитали.
Бушующих вод серебристые взрывы
Неистово судно собой затопляли,
Морозными брызгами души гоняли,
Открыв и заполнив внутри их разрывы.
Святая луна над горой засияла,
Пролив божий свет драгоценных металлов.
В шелках водяных чешуя замерцала.
Сирена над ухом мне шторм напевала.
О, рыбьи хвосты и о, женские руки,
Молочная кожа в брилльянтовой пене,
Жемчужные губы, их алые тени -
Рождают они райский мир или муки?
Кружатся все чувства в фонтане морском,
Затуманены взгляды, эфир на борту,
И руки хватаются за пустоту,
Не живут они более в царстве мирском.
Ночные агаты в твоей чешуе,
Сизый дым окурил мои легкие, сердце
Поет бархатистый огонь квинтэссенций,
Сознание дышит в чарующей тьме.
Танцуют ботинки, качается судно.
Сияние молний в блаженной воде
Отворяет врата в райский сад на земле,
И влечет красотою поток изумрудный.
Цветами посыпанный сладостный мир.
Сирена эфирная вдаль завлекает,
В сознание с нежностью мне выливает
Дождя оживляющего эликсир.
Я прыгаю с досок в огонь вдохновенный
Питающей влаги из дивных вулканов
И в гущу медовых твоих океанов
Ныряю за ласковой белою пеной.
Я глубже тонул и сильнее любил,
И наполнила морем ты жгучим сознанье,
Цунами твое потрясло мирозданье.
Дыхание блеск твоих глаз перебил.
В костях ощущаю фонтаны мелодий,
Нефритовы замки волшебных очей
И царство восхода бессонных ночей,
В крови звуки ангела моря рапсодий.
Я вижу тебя. О, я вижу Эдем,
А вокруг ослепляющая темнота.
К волосам смоляным потянулась рука,
Для касания этого жертвуя всем.
Мы летим на глубины космических волн.
Неожиданно чувствую губ твоих дар.
Мое сердце дает мне ста ружий удар.
Божий мир от тебя лишь рассветами полн.
Умирающий зов из души изольется.
Всю жизнь я свою тебя тягостно ждал,
Я теперь наконец-то тебя повстречал…
Рука твоя вдруг от меня отречется.
Лепестки алых губ для меня улыбнутся,
Проглотит сознание дым до конца,
Я умру, разглядев наконец свет дворца.
И плечи твои вот уже отвернутся.
Забытые дни, и кругом пустота,
Онемевшая жизнь и застывшие руки,
Законченный мир и безмолвия муки,
Изгнание. Мертвенная тишина.
Готов был расплату за счастье отдать.
Казалось, что горечь теперь навсегда,
Что свинцовому гнету не будет конца…
Но пустыня теперь начала пропадать.
Целебные воды песок пропитали,
Кувшинка румяной зарей распустилась,
Печаль легким бризом и солнцем сменилась.
Казалось, что рядом чешуи сверкали?
Открылись глаза. Незнакомые виды,
Плывут в небе птицы, их крылья шумят,
Облака высоко мягким хлопком летят.
Откуда глас моря? Он столь неожидан…
Щека ощутила мечты поцелуй,
На секунду нефритовый блеск мне сверкнул,
И под взрывом волны хвост опять утонул.
Я живой. И душа, что живет — не тоскуй.
Я увидел в губах твоих двери небес,
И улыбка твоя мне, как ангел во тьме.
Ты останешься Богом со мной, на земле,
И теперь для меня ужас мрака исчез.
Бесценный подарок, столь нежный ко мне,
Мои память и сердце забыть не сумеют.
И розы, и кровь лишь с тобою краснеют,
И ткань моей жизни шьют сны о тебе.
Быстротечна вода, что тебя унесла,
Но я слышу внутри песню жизни сирены.
Со мной будет черный твой шелк неизменно,
И вечна любовь,
что кувшинку спасла.