Нажива, деньги, долгая война -
Вот три креста на насыпи могильной.
Куда ни глянь с неё - любая сторона
Ослабла, высохла, лишь давеча быв сильной.
И только тот, кто свёл в едино те кресты,
Но в стороне остался неприметно,
Озолотится. Кто воинственно просты -
Империй камни раскидают беззаветно.
А собирать... Обломки редкие найдут.
Сложить их в прежнее величие колосса -
Невыполнимо. Как сизифов скорбный труд.
В укор наследию. Что - ария, что - росса.
И были предки. И был пыл могучих битв.
И тень за спинами, в крови их грея руки...
И вновь, кометою, под пепел из молитв,
Война разбрасывает камни, судьбы, звуки.
Звук тишины - редчайший стал алмаз.
Грозит повтором неусвоенность урока.
Трещит и лопается каменный каркас
Седого мира в поводу у злого рока.
Он обветшал, как дом. Истёрт до дыр порог.
Сколь было тёрто сапогов от пятен крови...
И та стена, чьи окна смотрят на восток,
Объята пламенем. Не веры. Не любови.
И не надежды. Нет здесь места для сестёр.
Ничто не добро, не искуплено, не свято.
Кресты изрублены и брошены в костёр
На мрачной насыпи. Сгорая без возврата.
И крылья чёрные - предвестники беды,
С гортанным карканьем, как сатанинский хохот.
И знаки свыше: сны, неясные следы -
В пыли теряются под ног бегущих топот.
Весной шептались о приметах: "быть войне..."
Под взгляд испуганный срывая полушёпот.
Глазам и слуху нынче верю я. Вдвойне.
Сбит самолёт. Им, как ножом, был воздух вспорот.
Под миг падения - осознанность конца.
Другим дав, может, путь к заветному началу?
Война - двуличие. У каждого лица
Есть по отравленному раздвоеньем жалу.
Где - недоскажет... Где - в надменности солжёт...
Отравлен слушатель сладкоречивым ядом.
Вот первый шаг его: в крови переворот...
Второй - уверенней: не пулей бить - снарядом...
Ступени вниз. Их назовёт любой.
Скорбя ли, сетуя, тревожа память болью...
Усталость с тщетностью. Да изгнанный покой.
С земель святых. Политых слишком щедро кровью...
18.07.2014