Пока сосна смолистым языком
Ласкала край пурпурного заката,
Ждал Каин сна единственного брата.
И сердце наполнялось холодком
В предчувствии свершенья святотатства.
Но все еще, пока что, узы братства
Теснили грудь и мучил в горле ком.
Взошла луна, и туча набежала,
На время скрыв серебряный парад.
Вот Каин тронул рукоять кинжала,
Увидев, что заснул спокойно брат.
Рука его уже не так дрожала,
Как это было пять минут назад.
Вновь сталь клинка заворожила взгляд.
«Готов ли ты к ужасному злодейству?» -
Какой-то голос внутренний спросил.
И понял Каин – нет в нем больше сил,
Противиться бесовскому решению.
И сам себе он был уже не рад,
Он чувствовал, что больше он не брат,
А мертвая машина для убийства.
Поэтому отбросим все витийства
О том, кто в преступлении виноват.
Что значит – отказаться от любви,
Прочь, из души вышвыривая Бога?
Ведь дальше ждет убийц одна дорога,
Дорога, что приводит прямо в ад.
Ослепла ночь – свершилось преступление.
И Авель захрипел в своей крови.
Век Каину не будет искупления,
Прощенья, состраданья и любви!
2010