Сын, покинувший отчий дом, заблудший в пустыне
Сын, что был был без воды, без крова и пищи
Сын, про кого говорили: вернувшись остынет
Сын, что вернувшись, почувствует себя снова лишним
Сын, что так долго бежал за сортлавой
Сын, что пытался сгореть под палящим солнцем
Сын, на которого нету управы
Сын, выживал лишь пуская бодрящие кольца
Сын, положивший в рюкзак это сохлый кустарник
Сын, что был верен ему до последней минуты
Сын, что забыт и не нужен как гористый манник
Сын, что пытался пускать всё поленья из лука
Сын, что не верил что тут будет что-то иначе
Сын, не видавший вокруг ничего окромя гипсофилы
Сын, что выдерживал снова подачи
Сын, что от них уже потерял столько силы
Песок налипал, на подошву ботинок
Он с нею сливался, и сыпался вниз
Кружило, шатало, и столько картинок
"Терпеть и терпеть" - вот по жизни девиз
Когда надоест? Осилеть иль ослабнуть
Смогу я в тот час, в ту минуту, секунду
И сможет ли жизнь моя попросту кануть?
Являясь бессмысленной, глупой и скудной
И прокляктый куст, что пытается спрыгнуть
И как надоел он, но как же остаться
Совсем одному, и как тут не обрыгнуть?
И как мне пройти путь, стерпеть, не сломаться
Шеркнула рюкзачная лямка по кофте
Спустилась сума, и раскрылась о землю
Не миг, не минута на жизненном лифте
И хватит трещать, я отныне не внемлю
И куст побежал, словно волны на море
Куда дует ветер, туда, где песок
Туда, где бескрайнее, чистое поле
А сын ожидал сил на новый бросок
Увидел он снова, бескрайние дали
Почувствовал снова песок обожженный
Он смог приподняться, на долю, едва ли
Не вхожий в пейзаж, как завод загажённый
И будто впервые раскинулись очи
Спустилась по ссохшейся коже слеза
Прохлада, как будто день сдвинулся ночью
И в черепе треск, будто палит гроза
Ручей, неужели, ручей, не мираж ли?
Кричал стылый путник сливая жару
В душе щебетало с десяток винтажей
Я знал, что похоже свой голос сорву
Я столько бродил тут, лишь пылью питался
Иссох изнутри, осушая всю кровь
Чредою событий, ситком набивался
Лишь к смерти, лишь к смерти меня ты готовь
Но сын осторожно, попробовав пальцем
Набрал из ручья себе полны ладони
Как будто впервые, дитя умывался
Смывая всю накипь, смывая полоний
Он молча, спокойно и аутистично
Касался воды, распуская круги
Он мог стать собой, не играть артистично
Он мог не играть уже роли других
И лишь спустя несколько дней он поверил
Рискнул, прислониться губами к ручью
Он видел удачу, к ней путь на галере
Я близок к двери, открывайте, стучу!
И вновь осознав отчуждение мира
Свою интровертность и скрытность свою
И чуждо ему повеление Шира
И лишним увидел стыдливость в бою
И вдруг обернувшись, увидел картину
Бескрайний простор, одинокая участь
Ни влаги ни капли, ни видно куртины
Вернуться туда - то великая глупость
Лишь вид на ручей, мне той жизни не нужно
Я был одинок эти годы, хватает
Я выиграл бой, будучи безоружным
Но кто же всех будней колоду мешает
Ушла голова в эту теплую воду
Лишь скрывшись по пояс, ушёл целиком
Ушёл, но не бросил отчизну, породу
Хотя без копья, и считай босиком
И смутно сквозь воду виднеется тело
Оно обездвижено и бездыханно
Исчезло приняв только что, хотело
Хотя все и вышло сугубо спонтанно
Пропал силуэт, только видно на глади
Как будто вдали, босой парень сидит
Вода его нежно волнами погладит
Хотя под ногами уж камень горит
Откуда ручей тут, какого же черта
Повсюду жара, как он смог все осилить
Ведь сколько уж солнцем костей перетерто
Ведь сколько уж живности жар подкосил тут
Но это мираж, нет ручья, силуэта
Ручей испарился в соитии с сыном
Они разгулялись оседлав корету
Оставив лишь ветер, как вёсна осина