Князь Серебряный, скоро наш выход!
Простите за мой растекшийся грим…
Мы умеем красиво выплакивать лихо –
Авось наше лихо поможет другим?
Но Боже, как холодно вашим ладоням,
Как плечи ссутулила горечь обид!
Я справлюсь со всеми, кто только вас тронет –
И Небо простит, я знаю, простит…
А в зале на стенах щетинится иней,
Темно за кулисами – видимо, ночь.
Я в этом спектакле сыграла княгиню,
Как в прошлом сыграла блудную дочь,
А Вы были князем… Теперь Вы пьяны,
Вам плохо, Вас так корежит в углу…
А помните, вы мне заштопали рану
И в ране нарочно забыли иглу?
Но мне не забыть Ваших губ обветренных,
Мне не забыть Ваших глаз испуганных…
Как же нам быть, если самое светлое
Не похоронено в нас, а поругано?
Княже… А все это, правда, не ваше?
Вы отвечаете: «Правда, фигня».
Вас продадут, за сколько – неважно,
А заодно продадут и меня.
Посмотрите вверх, улыбнетесь несмело,
Солнышко, снова пойдете во тьму…
Я не любила Вас. Только посмела
Вас не простить.
Никому-никому.